Бессмертный о Донбассе: Хотелось бы надеяться, что конфликт начнет минимизоваться

12 февраля исполняется год как были подписаны договоренности под кодовым названием Минск-2. По состоянию на конец года ни один из  пунктов не был до конца выполнен. В конце прошлого года руководители Украины, Германии, Франции и России договорились продлить срок действия соглашений.

В то же время с начала года Россия направила в группу нового представителя — члена российского Совбеза Бориса Грызлова и стала педалировать тему внесения изменений в Конституцию. На последнюю встречу минской рабочей группы представители боевиков даже принесли 2 листа бумаги, которые предлагали спецстатус  Донбасса и едва не сорвали работу группы. Ведь заявление Грызлова была выпущено в СМИ тогда, когда группа еще заседала и ни сном, ни духом не знала о бумагах.

О том, что происходит в рамках минской группы, изменилась ситуация с появлением Грызлова и будет в этом году мир, INSIDER пообщался с представителем Украины в политической подгруппе Романом Бессмертным. 

Мы приводим некоторые ответы на любопытные вопросы из этого интервью.

— Европа , кажется, и сама уже заинтересована в быстром снятии санкций с России…

— Ну, очевидно, что есть отдельные предприятия, которые являются инвесторами в политические проекты, партии и вообще в европейскую политику, которые только потому и достигли чего-то, потому что связаны с политикой.

— Давайте попробуем оценить поэтапно. Что изменилось в минском процессе с появлением Сирии, и что изменилось с Нового года?

— Сирия перманентно была. Когда начиналась ситуация с Крымом, я говорил, если вы хотите ответить на вопрос, Не замыкайтесь в пределах полуострова. Посмотрите на ситуацию в Иране, Ираке, что происходит в Сирии, что происходит на Кавказе, и тогда вы, возможно, спрогнозируете ситуацию в Центральном регионе. Тогда вы поймете, что это не автономная единица. Это часть геополитической игры, которую ведет Кремль.

Так же, когда мы задаем вопрос по Донбассу, мы должны понимать, что это часть большой геополитической игры, и здесь нельзя говорить просто: Москва или Вашингтон, это противостояние между цивилизованным и нецивилизованным миром. Мы находимся в зоне цивилизационного разлома, и она будет кровоточить постоянно. А это значит, что решение проблемы требует особых инструментов и здесь внесением каких-либо изменений в Конституцию или предоставлением экстерриториального статуса не обойтись. Это не решает проблемы.

— Выглядит так, что внесение изменений в Конституцию педалируется для того, чтобы показать, что мы ничего не делаем для выполнения минских договоренностей.

— О внесении изменений в Конституцию в октябре уже забыли, и я думал, что об этом уже никто не вспомнит, и тут появляется Грызлов, и снова появляется тема Конституции. Это как раз к тому, что изменилось с его появлением.

— С его появлением пошли разговоры, что вас и Ирину Геращенко россияне хотят заменить.

— Да нет, я думаю, что это просто политическое баловство.

— А история с тем, что Виктор Медведчук представляет на переговорах Донбасс. Такое было?

— Нет, Медведчук занимается гуманитарными вопросами и обменом пленных. Он никогда не представлял официально Донбасс. Он работает в сотрудничестве с СБУ и занимается сложным и очень важным вопросом обмена незаконно удержанных людей. Другое дело, что о нем пишут. Уже давным давно нарисовали образ такого демона, и он с ним живет. Комфортно ли не комфортно не знаю, но это есть.

— А как вы относитесь к прогнозам журналистов, политологов, Президент тоже об этом говорил, что война закончится к концу этого года?

— Мы будем точно эту войну выплевывать еще лет 25, если она скоро прекратится. Но хотеть и мочь — это две большие разницы. Желание прекратить есть, но может Украина в одностороннем порядке решить этот вопрос? Нет, не может. Говорят, что стреляют. А где берутся боеприпасы? Говорят, что захватили. А я спрашиваю на переговорах: вы в армии служили? Нет? Так я вас информирую, что за одну секунду из автомата Калашникова вылетает 32 патрона. Это же сколько надо было захватить, чтобы за 2 года не выстрелять те боеприпасы, которые там есть?

— С российской стороны заметна заинтересованность в прекращении огня?

 - В другой стороны есть заинтересованность, чтобы эта война длилась бесконечно. И вот в этом трагизм этой ситуации.

— А им это не дорого обходится сейчас?

— Понимаете, у нас философия разная. Там философия — «бабы нарожают». А тут еще и украинцы, которые палит друг в друга. Им только россияне показывают, куда стрелять. На первых этапах это была просто чистка российского общества, когда на Донбасс свезли всякую нечисть. Теперь уже накопилось почти 2 корпуса украинцев, воюющих под командованием российских офицеров. А кто не слушается, того очень быстро ставят на место части российского спецназа.

— А что произойдет, если внесение изменений в Конституцию произойдет?

— Ничего не случится. На большей части Украины будет покой, и не будет повода заходить в политический кризис.

— Вы исповедуете концепцию «Стена»?

— Я исповедую концепцию соблюдения Конституции и законов Украины, и для меня документы Минска есть только договоренностями, и их надо выполнять только в той части, которая не противоречит законам Украины, и ничего не надо делать, что работает против единства Украины и ее стабильности. Нельзя, решая вопрос, даже в такой важной части как Донбасс, закладывать мины на всей остальной территории.

— Вы сейчас говорите вообще о децентрализации или собственно по спец статусе Донбасса?

— Я говорю вообще, потому что я не понимаю, что такое реформировать Украину с отдельными районами Донецкой и Луганской области. Я вообще такого не воспринимаю.

— Если изменения в Конституцию-таки состоятся то выборы на территории ОРДЛО (отдельных районов Донецкой и Луганской областей) провести вообще реально?

— Мы можем с вами конечно пофантазировать, но я не вижу быстрого ответа на этот вопрос. Ее просто нет. Здесь надо думать не только о том, что делать, но и о том, как это делать. Здесь надо готовиться к этому. Вот я Грызлову показал на примере, как влияет на содержание процесса, на его выполнение, информационная лавина. Так сидели, сидели, говорили о чем-то как договорились, а тут раз — внесли вопрос Конституции от сепаратистов, и все полетело к черту. Я бы был сдержанным о проведении там выборов. Ситуация выглядит сейчас так, что запуск любого политического процесса, будет обострять конфликт. К сожалению, ситуация на сегодняшний день показывает, что риторика о проведении выборов не ослабляет, а усиливает процесс.

— Становится явным, что санкции из России-таки снимут. А это все же один из рычагов. Что мы будем делать в таких условиях?

— Я расцениваю санкции как важный фактор позиционирования Европы по отношению к Украине, а не как инструмент влияния на Россию.

— А этот фактор ощущается с российской стороны?

— Я с самого начала считаю, что проблемы Украины — это проблемы Украины и украинцев. И для меня даже просто приятное слово от Европы  - это поддержка, а санкции — это вообще невиданная поддержка. 

— На что россияне рассчитывают педалированием темы Конституции?

— Поймите, мы сейчас находимся в такой ситуации, когда нерв открыт и на него пытаются сыпать соль.

— То есть они сейчас пытаются информационно разжечь историю, что с украинской стороны предатели, и они на этом играют?

— Совершенно верно. Их задача — любым способом   разжечь внутреннюю дестабилизацию в Украине. И для этого используется Минск, война на Донбассе, да и вообще любые моменты. На самом деле, с появлением Грызлова сидели за столом некоторые люди, так и продолжают сидеть и говорить.

— То есть теория об уменьшении влияния на процесс Суркова ложная?

— По крайней мере его человек в группе, как сидела, так и сидит. И так же выступает. 

— Насколько изменился процесс со стороны ОБСЕ с изменением их представителя на Мартина  Сайдика (спецпредставитель председателя ОБСЕ в контактной группе)?

— Дело в том, что Тальявини (бывшая представитель ОБСЕ в контактной группе) я не застал.

— А новый представитель-то влияет на процесс?

— Он на самом деле выступает модератором этого процесса.

— Позиция Кучмы изменилась в последнее время, несмотря на повышение радикализма в его заявлениях?

— Позиция Кучмы всегда была жесткой проукраинской. И то, что он играет в этом процессе колоссальную роль, представляя Украину, очевидно.

— Статус президента ему помогает в этом процессе?

— Безусловно, и Марчуку статус бывшего премьера тоже. Поэтому они и позволяют себе нападать на меня или на Ирину Геращенко.

— Откуда пошли разговоры о миротворцах ОБСЕ на границе?

— Желание иногда оформляются в слова, но, возможно, можно было бы об этом не говорить. Это очень трудный процесс, получение такого статуса. Я сторонник того, чтобы о таких вещах молчать, но добиваться их. Вот мы с вами говорили об оружии. Неужели сегодня у мира, ООН, ОБСЕ, Вашингтон, Берлин, Париж нет сил, чтобы перекрыть канал поставки боеприпасов на украинском Донбассе. Давайте ничего не будем делать, а просто перекроем канал гумконвоев, которые возят боеприпасы. Речь идет не об Украине, а речь идет о том, что в центре Европы государство поставляет беспроблемно боеприпасы в соседнее государство.

— Накануне Минска-2 было Дебальцево. Возможно еще какое-то военное обострение? Проще говоря, Россия отказалась от планов коридора в Крым или ей достаточно такого перманентного очага?

— Для того, чтобы Россия не возобновляла планов захвата Юга Украины или восточных областей, Украина должна быть настолько сильной, чтобы этого не допустить. Пока мы балансируем на уровне, мы можем, и мы хотим. Но это не дело мира, а дело нашей возможности дать отпор.

Очевидно Россия не пойдет на широкомасштабное конфликт, но это не значит, что она не будет разжигать костры.

— Как вы думаете, будет развиваться ситуация в течение года?

— Ситуация будет трудной. Нам надо просто прекратить в чрезмерной степени заносить внешний спектр во внутреннюю политику.

— Мир будет?

— При определенном совпадении, и при активном воздействии, этот год даст положительный ответ на вопрос. Хотелось бы надеяться, что конфликт начнет минимизоваться, потому конфликт -  это не только боевые действия. Там все гораздо сложнее.