Донетчина: развивали, развивали, да... пока рано говорить о результатах

С весны текущего года Донецкое агентство регионального развития (ДАРР) работает преимущественно на внебюджетные средства. О таком решении в апреле заявил председатель военно-гражданской администрации Павел Жебривский. До этого времени неприбыльная  организация существовала за счет областного бюджета. Год назад по задумке той же областной власти, новосозданное агентство должно было стать единым заказчиком работ по восстановлению инфраструктуры Донецкой области. О создании такого агентства ранее молчали вовсе. Это, а также высокая зарплата (80 тысяч гривен в месяц) руководителя агентства Сергея Семовоника тогда вызвали возмущение и недоумение у представителей общественности.

В прошлом Семовоник – депутат Житомирского областного совета, однопартиец Павла Жебривского и его друг. По данным «Общественного ТВ Донбасса», его в Агентство по развитию Донетчины пригласили вне конкурса.

Кроме этого Сергей Семовоник ранее был помощником нардепа Михаила Гвоздева («БПП»), активно занимается предпринимательством.

По данным «Наших грошей» Семовоник был соучредителем ООО «Авто А» (дилер SEAT из группы «Прага авто»), ООО «Автопрана» (дилер Renault Duster в Житомире) и «Торговый дом «Алкон». Также Семовоник является совладельцем ООО «Авто дом-Инвест».

Спустя год существования агентства Сергей Семовоник признается, что пока результатов у организации, которую он возглавляет, немного. Причинами медленного продвижения, в частности, он указывает бюрократию Кабмина, раздутый госаппарат и желание чиновников держать деньги на восстановление Донбасса «в тени».

Наиболее ярко заметны подвижки в Лимане, где ведутся работы над созданием индустриального парка.

Общаясь с  Семовоником спустя полгода, мы попытались выяснить, чем же конкретно сегодня занимается агентство.

Сколько проектов уже реализовано?

В моем понимании реализовано - это значит, когда на площадках ведется строительство. Пока все подводится, объясняется людям, что это за инструмент, надо убедить громаду проголосовать – выбрать раду, выделить землю, написать и утвердить концепцию, зарегистрировать это все в Киеве, пройти слушания. Всем этим процессом мы занимаемся.

То есть, вы пока обучаете?

Мы пока работаем с мэрами, которые себя активно проявляют.

Их много?

Не очень. Я знаю не всех, примерно с половиной за год мы начали работать – до десяти человек. Мы за них землю не найдем, не проголосуем. Но мы помогаем написать документы, мы те люди, которых местные власти не могут себе позволить. Помогаем выбрать победителя, контролируем качество и цены.

Каков штат агентства?

На сегодняшний день нас 7 человек.

А каков бюджет организации?

С августа мы получили грант от Программы развития ООН. Он позволяет нам содержать 4, возможно, скоро будет 6 экспертов, плюс большинство офисных затрат. Мы получили на 90 тысяч долларов до конца года. До этого областная администрация давала некоторые деньги.

Агентство было изначально задумано, как центральная закупочная организация под строительно-восстановительные работы. Но Кабмин пообещал определенную формулу детенизации некоторых строительных процессов, а другой рукой не дал постановления, чтобы на аутсорсе можно было предоставлять такую услугу. У нас есть бюджетный кодекс, по которому деньги тратит администрация. Агентство не вписано в бюджетный кодекс. Поэтому нужен был ряд постанов, которые позволят местным органам власти делегировать полномочия на поиск заказчика, контроль строительных работ. Мы потратили более полугода на то, что мы создали все эти процедуры, зарегистрировались, а Кабмин все тянул.

По-моему, Кабмин просто сознательно затягивает процесс, чтобы строительные работы как можно дольше оставались «в тени».

Была информация о том, что Донецкая область медленно осваивает средства, выделенные на восстановление инфраструктуры. Есть ли подвижки в этом вопросе?

Я сужу субъективно, спросите у кого-нибудь другого. Проекты нашего агентства не дают быстрого результата. Нужно запустить такие проекты типа промпарка, а он медленно запускается. Но он может 40 лет потом громаде служить.  Пока рано нас оценивать.

Что по поводу медленного осваивания?

У нас, как у центральной закупочной организации, был проект написан полтора года назад. Мы должны были начать проект с 1 января, зиму мы должны были потратить на процедуры, бумажки, проектную документацию, проведение тендеров и весной выйти на стройплощадку. Вместо этого они (Кабинет министров, - ред.) принимают в июле постановление, которое еще нужно месяцы дорабатывать, а срок действия эксперимента заканчивается в январе. Что у нас по кодексу происходит: начните стройку в августе – сформируйте тендерный комитет, получите документацию, проведите за 60 дней тендер и в декабре только теоретически что-то можно начинать. А в декабре надо возвращать в казначейство те деньги, которые не были использованы, иначе они «сгорят». И вот, когда деньги нужны в марте, их выделяют в сентябре, а в декабре их забирают, много не используешь.  Если деньги нельзя потратить с умом, то лучше их вернуть в бюджет.    

Вы сейчас занимаетесь вопросами создания индустриальных парков? Для региона эта идея не нова...

Это четвертая попытка в Украине сделать свободные экономические зоны – индустриальные парки.  Проблема всех предыдущих попыток, и эта не лишена такой возможности – парламент создавал концепцию, в которую входили преференции в виде налогов и еще каких-то вещей. НДС - это сильный соблазн для коррупционных схем. В результате туда регистрировались только люди, приближенные к какой-то власти, вокруг формировались схемы по льготному завозу того или иного товара. Потом это превращалось в скандал, все разбегались. Идея дискредитирована до смены пятилетнего руководства. Потом приходили опять и опять льготы. И сейчас этот вопрос обсуждается. В первом чтении принят закон, который предусматривает некие льготы для участников промпарков. По моему мнению, это большая ошибка, потому что, во-первых, если мы создадим льготы, опять там будут «свои-чужие» – это коррупционные риски. Условия должны быть одинаковые: предприятия «за забором» и внутри промпарка с точки зрения Конституции это точно такие же субъекты.  

А в чем будет заключаться разница тех, кто «за забором» и тех, кто внутри?

Я сам предприниматель, я сам создавал не одно предприятие. Строить, когда ничего нет, очень сложно и дорого: ты должен бегать к энергетикам за проводами, к газовщикам, ты должен бегать в органы власти – согласовывать земельный участок. Это у меня занимало от 30 до 50% от реализации каждого проекта. И в деньгах это столько же стоило. А что мы предлагаем? Человек вообще не должен видеть ни бюрократов, ни архитектуру, ни газовщиков и всех остальных. Само по себе это является огромной льготой. А пять лет не платить налоги – это поле для сумасшедших манипуляций и спекуляций.

Часто в работе соприкасаетесь с губернатором Павлом Жебривским?

Да, часто приходится работать с Жебривским. Нас курируют департаменты экономики, промышленности и департамент по вопросам децентрализации.

Чем еще занимается агентство?

Мы должны заложить критерий финансовой состоятельности громады. Она должна быть не дотационной, не депрессивной. У нее должен быть доход. Все громады приняли некий план и начинают его поэтапно выполнять. Изменилась власть – план остается. У нас то «белые», то «красные». Мы топчемся на месте, потому что все время меняем вектор развития. Промпарк – это один из важных инструментов, но не единственный. Нужно проанализировать коммунально-бюджетную сферу, что-то продать, что-то отдать на аутсорсинги, где-то отказаться от финансирования – люди креативные. Например, если библиотека на балансе является затратной статьей, то библиотека в частных руках – это место встречи и она вместо того, чтобы кушать деньги из бюджета, начинает давать.

От кого должна исходить инициатива в экономическом развитии громад?

Мы не делаем за них все. Если люди хотят - мы помогаем. Мы при поддержке  Программы развития ООН можем привлекать различные агентства, которые помогут городам развиваться.  

У нас под боком линия фронта...

Любая война рано или поздно заканчивается. Если там русские, вернуть территорию военным путем мы не можем, а экономически можем. Если мы покажем, что Майдан стоял за то чтобы качественной в экономическом плане страной. Выбирая между российской моделью жесткой президентской вертикали и свободного эконмического блока Украины, я думаю, это один их способов вернуть наших людей и наши территории.

Частный бизнес может и побояться работать на Донбассе...

Из Львова вряд ли поедут начинать бизнес в Донецкую область. Но Донетчина одна их самых густонаселенных. Это связано с тем, что города формировались вокруг промышленных предприятий.  Там много машиностроителей, горнотехнических специалистов, химиков. Мы получили с советских времен крупную промышленность, но она осталась в руках олигархов. Мелкого и среднего класса там практически не образовалось. Там зоны риска для каждого города сумасшедшие. Если останавливается какое-то шахтное предприятие ДТЭК, все, городу вымирать что ли?

Мелкие и средние предприятия тоже разоряются, но если у тебя их сто, но если это люди активные, через год они вернутся в строй. Самое главное – социальная база. Вы понимаете, как изменится система голосования в Донецкой области, когда будут не зависеть от крупных предприятий и их владельцев.

Что по вашему, нужно сегодня развивать на Донетчине? На что делать ставку?

Вопрос некорректный. Я сейчас в агентстве играю на стороне ближе  к государственным структурам. Не нужно государству думать о направлениях.  Это очень непредсказуемый вариант. То, во что вы завтра решите вкладывать, что строить - это непредсказуемо. Также как и результат вашей деятельности. Это ваши риски. Государство  должно создать почву, чтобы вам захотелось этим заниматься, и чтобы была защищена ваша частная собственность. А куда двигаться Донбассу - одному кажется, что это должно быть мясо, другому – точная обработка металла... Это не наше дело.

У нас за 25 лет не сформировались уважение и доверие государства к бизнесу и наоборот. Кабмин не может общаться с бизнесом, у него нет коммуникационного интерфейса, а местная власть может и должна. Я не рассчитываю, что в Донецкую область придут иностранные инвестиции, пока мы на своем примере не покажем, что мы здесь можем работать и есть взаимное доверие.

Но агентство ведь не может влиять, к примеру, на отношение налоговых служб к бизнесу?

Одно предприятие, как говорится, в поле не воин, оно не может требовать от налоговой службы реформу, один промпарк, скорее всего, тоже не сможет. А группа промпарков в области может.

Например, я считаю, что распределение между центральным и местными бюджетами несправедливо, потому что оно не стимулирует органы местной власти развивать бизнес. Потому что прибыль от НДС мы отдаем в центральный бюджет, а вам – налог с недвижимости, бензин и алкоголь. Где тут стимул заниматься завозами на местном уровне. Часть прибыли должна оставаться на местах. Этот вопрос громадам вместе с промпарками легко задать Кабмину. В таком формате мы быстро придем к обсуждению текста постановления или закона. Все успешные страны, на которые мы хотим быть похожи, этот путь проходили.