«Не диагноз, а идентичность»: как карантин повлиял на жизнь трансгендерных людей в Украине

Андрей сделал мастэктомию (хирургическая операция по удалению молочной железы) в Киеве в конце мая нынешнего года, только дождавшись отмены жестких карантинных ограничений. Он получил контакты зарубежных специалистов, однако по ряду причин обратился к киевским хирургам. Но операция не принесла ожидаемого результата – молочные железы стались не удаленными, а денег было потрачено немало – порядка 150 тысяч гривен плюс реабилитационный период. И теперь парню придется пройти весь путь заново. Сейчас он в поиске денег, чтобы оплатить новое хирургическое вмешательство – теперь коррекцию. По словам Андрея, врач проводил некий медицинский эксперимент, который, к сожалению, был неуспешным. Тем не менее, операция проведена, деньги уплачены, и впереди – еще одно испытание. А это не только деньги, а и значительный ущерб здоровью.

Мария, транс*женщина, страдающая онкологическим заболеванием, недавно умерла. Она не смогла вовремя собрать средства на лечение и обследования, и, хотя «Транс коалиция на постсоветском пространстве», организация, которая взяла на себя заботу о транс*людях в странах бывшего СНГ, помогала женщине. К сожалению, ее уже было не спасти.

Наталья, транс*женщина, потеряла работу во врем карантина.

«Ты первой вылетишь в случае чего. Сама понимаешь, «такие» нигде долго не работают. И зачем тебе это было надо?» - так «напутствовала» Наташу начальница, и, действительно, под сокращение попала именно транс*женщина, хотя ее профессиональные качества не дают повода для каких-либо сомнений.

«Причину сокращения даже не скрывали: это было потому, что я совершила транс*переход. Претензий к моим профессиональным качествам никто не имел», - рассказала Наталья. Сейчас она вынужденно вернулась к родителям. Мать приняла ее, отец – нет. Дома – постоянные ссоры, и, чтобы не сердить родных, Наталья, не имеющая сейчас ни работы, ни средств к существованию, надеется, что денег, которые остаются на банковской карте, хватит на гормоны и специфический препарат до того момента, когда она снова найдет работу и сможет жить самостоятельно.

Родители транс*женщины Снежаны не только выгнали ее из дому, но и на ее глазах сожгли свидетельство о рождении. Сделано было это для того, чтобы еще более усложнить процесс транс*перехода: ведь теперь Снежане придется заново получать мужское свидетельство о рождении, а потом – продолжать борьбу с системой, чтобы получить документы на женское имя. Это отнимает энергию, погружает в состояние тревоги и одиночества. Снежана говорит, что порой чувствует себя самым одиноким человеком на Земле.

Подобные истории ни сами трансгендерные люди, ни их близкие, зачастую не готовы рассказывать во всеуслышание: украинское общество еще не настолько безопасно и готово к принятию разнообразия. Именно поэтому имена героев/героинь историй, написанных выше, – вымышленные. Тем не менее, и цисгендерные, и трансгендерные люди – равноправные украинские граждане. В нашей стране есть специалисты, которые помогают людям совершить транс*переход, есть врачи, юристы и чиновники, готовые обеспечивать защиту прав этой группы граждан. Проблема в том, что, во-первых, их пока критически недостаточно, а, во-вторых, уровень информированности о том, кто такие трансгендерные люди, в Украине чрезвычайно низок. От незнания рождаются страх, неуверенность, и как следствие – агрессия.

Анастасия-Ева Домани, транс*женщина, активистка, членкиня «Транскоалиции на постсоветском пространстве», знает о насилии, которому могут подвергаться трансгендерные люди, не понаслышке. Несколько лет назад на женщину напали во Львове. Человек, который совершил нападение, не мог найти соответствие между внешним видом Насти и своим представлением о том, как «должны» выглядеть женщина и мужчина. С тех пор Анастасия прошла большой путь, и сегодня она консультирует трансгендерных людей по вопросам транс*перехода, а также вместе с другими волонтерами Транскоалиции оказывает помощь транс*людям во время пандемии коронавируса.

Пандемия: подорожание препаратов, домашнее насилие и увольнения

Чтобы сохранить здоровье и не нарушать гармонию транс*перехода, люди должны получать индивидуально откорректированную терапию. Между тем, пандемия коронавируса изолировала людей, оставив их без работы и даже тех не слишком широких возможностей, которыми они располагали до карантина.

Важно понимать, трансгендерные люди и в Украине, и в мире в целом, сталкиваются с рядом проблем, о которых цисгендерные люди могут даже не подозревать. Психиатрический диагноз, долгосрочное медицинское обследование, пожизненная гормональная терапия. Практически полная невозможность усыновить ребёнка, проблемы с трудоустройством, смена свидетельства о рождении, паспорта, унижения в кабинетах чиновников, и даже издевательства со стороны врачей. Насилие в семье со стороны близких, не желающих принимать факт транс*перехода, одиночество, депрессия, психологические травмы. Все это – только часть жизни транс*людей.

Карантин же основную массу этих трудностей только усугубил, подчеркивает Анастасия-Ева Домани.

«Если говорить об общих моментах для всех людей в целом, то коронавирус ударил по всем, естественно. Но у трансгендерных людей же еще, помимо всего прочего, есть гормональная терапия, есть необходимость сдавать анализы, чтобы мониторить состояние своего здоровья, тот же гормональный фон. Безусловно, не все транс*люди тщательно следят за своим здоровьем (хотя этого требуют и протокол, и здравый смысл). Кто-то, безусловно, так делает, поскольку от этого зависит и корректировка гормональной терапии, и твоё здоровье, в первую очередь. Но на это нужны средства: на гормоны, например, может уходить до тысячи гривен в месяц, и обычному человеку это может показаться вполне приемлемой суммой. Но, учитывая, как сложно найти транс*человеку работу, обеспечить себя, этих денег может не быть. Стоит учитывать и аренду квартиры или комнаты», - перечисляет Анастасия часть трудностей, с которыми трансгендерным людям пришлось столкнуться во время пандемии.

Гормональная терапия – наверное, первое, о чем стоит беспокоится в подобных случаях. По словам Анастасии-Евы, для украинских транс*людей это было именно так.

«Во время карантина транс*люди обращались с такой проблемой, как невозможность приобрести гормоны, а также другие жизненно важные препараты для транс*людей, которые в период пандемии возросли в цене в пятьдесят раз или вообще резко пропали из продажи. Такие лекарства упоминались как помогающие от коронавируса. Я видела ссылки на стоимость этих лекарств до марта 2020 года, и это было 400-500 гривен, а потом мы видим их уже по 5 тысяч гривен… нам удавалось через проект Транс коалиции, и мы все-таки доставляли людям необходимые препараты. Больше всего средств шло на помощь в приобретении медицинских препаратов и продуктов питания. Тут действует принцип индивидуального подхода: проводили оценку потребностей. Я, естественно, взяла в работу Украину. И с каждым человеком связывалась лично, спрашивала, кому нужна психологическая помощь, и перенаправляла к дружественным психологам. Если это касалось продуктов питания, гормонов, средств гигиены, антисептиков, масок, - я занималась этим сама. У человека узнавала конкретный перечень, что ему нужно, - вот вплоть до пачки макарон. Все это записывала себе, ходила в супермаркет и покупала. То есть, мы не закупали что-то оптом, и всем подряд не отправляли. Такой подход, конечно, занимал гораздо больше времени, но человек в итоге получал именно то, что ему нужно», - рассказала Настя.

Она отмечает, что для изменения отношения общества к трансгендерным людям необходимо информировать как чиновников, так и активистов, налаживать связи, и понимать, что равноправие и равенство – это неотъемлема часть культуры любого цивилизованного государства.

Семейный врач: «Раскрытие своих паспортных данных, – стресс больший, чем страх за свою жизнь»

Семейный врач Дарина Дмитриевская подчеркивает: главное – распространять информацию о равенстве прав, и привлекать к такой просветительской работе как медицинских специалистов, так и самих трансгендерных людей.

«Я веду трансгендреных людей как семейный врач, по каким-то общим вопросам, как и других пациентов, в этом контексте отличий нет. И, в частности, я веду переход у транс*людей, то есть, выдаю свидетельство для смены гендера в документах, и учу коллег. Потому что у нас есть большая проблема с тем, что у нас медицина очень консервативная еще. Хотя я знаю, что у нас появляется все больше врачей, готовых слушать и учиться, но у них просто нет информации. Транс*людей тоже привлекаю к этому обучению, тех, кто готовы, - для того, чтобы распространять идеи равенства, чтобы стало меньше стигматизации и дискриминации», – говорит Дарина Дмитриевская.

Говоря о тех проблемах, с которыми сталкиваются в сфере предоставления медицинских услуг, транс*люди отмечают, что есть множество неприятных моментов.

«Большинство врачей, с которыми сталкиваются мои пациенты, в лучшем случае просто-напросто не знают, как себя вести с транс*людьми, как помочь, они могут быть растеряны, и, на самом деле, я понимаю, почему. Дело в том, что в процессе получения медицинского образования об этом или не говорится, а если упоминается, то вскользь и очень патологизирующе, как вообще про вопросы сексуальной ориентации и гендерной идентичности: якобы это только патология, психиатрия и так далее. Мои пациенты отмечали, что врачи им могут давать такие рекомендации: «Вам нужны какие-то особые врачи для транс*людей, или отправляют на какие-то такие совершенно неоправданные обследования, чтобы человек пошел туда и не пришёл обратно, чтобы он просто устал от этого. Либо же – просто отказывают в медицинской помощи, и даже оскорбляют, раскрывают медицинскую тайну, рассказывают о пациенте родственникам, коллегам, знакомым, просто обсуждают между собой историю болезни пациента. То есть, например, человек пришёл с какой-то обычной простудой, и даже в этом случае передают информацию, а могут и коллег позвать, чтобы «посмотреть, кто тут ко мне пришел». Самые разные случаи происходят», - рассказала Дарина.

По ее словам, бывают прецеденты, когда «скорая помощь» не принимает пострадавшего транс*человека, так как медики не находят возможным соотнести внешний вид пациента с полом, указанным в документах.

«Самые ужасные случаи – когда «скорая помощь» не забирает человека с сотрясением, потому что его документы каким-то образом не соответствуют его внешнему виду. Или врач начинает отчитывать пациента, мол, «ты неправильно живешь, ты себе что-то придумал или придумала». Это могут быть как просто врачи, так и руководители медицинских учреждений: даже если какой-то врач хочет этим заниматься, принимать пациентов, обучается, они могут просто отказываться подписывать документы, то же свидетельство. А без их подписи ничего не будет», - говорит семейный доктор.

По ее словам, легче остальных себя чувствуют трансгендерные люди, у которых есть врач, специалист, которому они могут доверять, к которому могут обратиться в любой момент.

«Есть трансгендерные люди, которым уже повезло найти своих доверенных специалистов – врачей. У них есть врач, к которому можно записаться и прийти. Если говорить о карантине, у своих пациентов я не вижу никакой разницы в состоянии здоровья, но это только потому, что мы с ними в постоянном контакте. И уверена, что те транс*люди, которые не успели найти своего врача, подвержены указанным рискам ещё больше. Если ты условно «обычный», цисгендерный человек, и внезапно вспомнил, что не заключил декларацию с семейным врачом, то можешь прийти в ближайшую поликлинику, и у тебя уже есть специалист, к которому можешь обратиться. В случае с трансгендерными людьми, они этого сделать не могут, потому что к кому угодно они не могут, к сожалению, записаться. Мне бы очень хотелось, чтобы все врачи были в курсе ситуации и не были бы, скажем так, удивлены, но до этого, увы, ещё очень долго. Поэтому, я думаю, уровень обеспечения медицинскими услугами у трансгендерных людей намного ниже, а риски для здоровья – выше, и какая-то неуверенность, тревожность тоже повышены, потому что ты не знаешь, куда бежать в случае чего», - подчеркнула Дарина.

По словам врача, побороть стереотипы, стигматизацию и дискриминацию в отношении трансгендерных людей может помочь расширение образования в этом контексте.