9 мая — советская истерия

Я нечасто берусь рассуждать на темы, в которых не являюсь специалистом, и сразу хочу оговориться — я не историк. Однако тот факт, что я вырос в Советском Союзе, и не по наслышке знаком с феноменом светского догмата, кажется, дает мне моральное право выразить свое отношение к некоторым явлениям пост-советской действительности.

Сегодня в Украине развернута настоящая истерия в связи с празднованием так называемого Дня Победы, и мне хотелось бы поделиться с читателями некоторыми своими соображениями по поводу Второй Мировой Войны.

Я вижу историю этой войны всемирной историей бесчестия. Было бы верно и логично, если бы сразу за Нюрнбергским Процессом последовал аналогичный суд, который разоблачал бы действия Союзников. Только в этом случае был бы возможен катарсис, настоящее покаяние, которое дало бы нам гарантию того, что весь этот ужас не повторится вновь.

Не случайно Лиотар говорил о восстановлении чести мышления после Освенцима. Ведь сегодня совершенно не укладывается в голове — как одни мыслящие существа делали то, что они делали, а другие лишь молча наблюдали за этим.

Среди официальных сторон, участвовавших в той войне, не было героев.

Не был героем Советский Союз, разделивший с Нацистской Германией Польшу, и тем положивший начало войне, поддерживавший немецкую экономику, ведший захватнические войны в то же время, что и Германия. Не были героями европейские государства, трусливо ожидавшие, что Гитлер, после очередного аншлюса, насытится, и не станет претендовать на их территорию. Не были героями и представители США, которые активно торговали с Германией в то время, когда уже шла война, и тем активно поддерживали германскую экономику. Не были героями и украинские повстанцы, которые активно сотрудничали с Рейхом, до той поры, пока Германия не начала терпеть поражения.

Я не верю в то, что кто-то из участников этой всемирной низости не осознавал того, с кем имеет дело. У всех были сведения и об этнических чистках, и о концентрационных лагерях, и об экспериментах над людьми. Просто все это не слишком волновало тех, кого напрямую не касалось.

Да, можно притягивать за уши оправдания, и говорить об исторической целесообразности, о среде, в которой сложно было поступить иначе. Но ведь герои — это как раз те, кто ведут себя иначе. Ведут себя так, как требует долг и моральный закон, вне зависимости от ситуаций и обстоятельств.

Героев в этой войне не было. Это было соревнование низости, и нам давно пора прекратить адвокатировать тех, кто победил в ней, даже не смотря на то, что мы являемся их потомками.

Но все вышеизложенное верно лишь до тех пор, пока мы говорим о странах-участниках. Что же касается отдельных людей, участвовавших в той войне, то среди них, безусловно, были герои. Они были во всех армиях, партизанских отрядах, госпиталях. Под всеми флагами, и во всех окопах — как среди победителей, так и среди побежденных. То, что мы празднуем должно быть почитанием этих самых людей, которые сумели стать не просто приложением к винтовке, не пушечным мясом, не носителем той или иной идеологии, но настоящими моральными субъектами, которые своим героизмом положили конец торжеству низости под названием Вторая Мировая Война.