Пока мы получаем деньги от Украины, - донецкий шахтер о работе в оккупации (интервью)

В конце апреля 2015 года, шахта имени Скочинского, которая находится на территории оккупированного города Донецка,  празднует свой 40-летний юбилей. О жизни шахты в условиях войны и оккупации «Новостям Донбасса» согласился рассказать один из рабочих, пожелав остаться анонимным.

- Уже год, как на Донбассе бушуют военные действия. Как все это время существовала шахта? Как она работала?

- Ну, в июне, мы в принципе, еще более или менее работали. Первая и вторая смена только работали, третью и четвертую не посылали, потому что люди не хотели, боялись. А потом, 30 июня, нам сказали писать всем заявления на бесплатный отпуск, до окончания АТО. Мы все написали, пожелали нам удачи, и в принципе, дальше, пошли кто куда – кто уехал, кто здесь работал, где можно было. Насколько я знаю – июль, август, шахта не работала. Ну, вернее работала – только воду качали. А потом, в сентябре, начали по несколько человек вызывать, потому что время прошло, надо было как-то не загубить до конца шахту. Люди ходили, как-то пытались поддерживать – воду качали, в лаве занимались. Сентябрь, октябрь, ноябрь, бывало, покачают там уголька совсем чуть-чуть. В декабре начали как-то поактивнее качать. Потом с февраля-месяца начали уже и людей вызванивать, начинать собирать заново всех людей. Грубо говоря, с февраля шахта начала полноценно стараться возобновлять свои мощности. Сейчас, в принципе, мы вышли на ту мощность, которая была раньше. Конечно, еще не так, потому что раньше было 3 добычных участка, сейчас их два. Проблемы есть - с поставкой оборудования и всего, что нужно по шахте: взрывчатых материалов и т.д.

- Какие изменения произошли в руководстве? Кто сейчас руководит шахтой и кому подчиняется?

- Руководство, в принципе, осталось то же самое, т.е. все остались на своих местах, никого не поменяли – ни директоров, ни инженеров. Единственное, вот сейчас на днях поменялся наш лидер профсоюза.

Подчиняются, насколько я знаю, министерству угольной промышленности «ДНР». Плана, насколько, я знаю, у нас нет. Если раньше, при Украине,  нам все время говорили – выполнили мы план, или не докачали до плана, то сейчас на этом сильно не настаивают, возможно, потому, что обстановка не устаканилась. А так, начальники все те же, не считая начальников участков, которые добровольно выехали.

- А оплата за ваш труд идет от «ДНР», или украинское министерство оплачивает?

- Оплату осуществляют те предприятия, которые у нас закупают уголь. Эти компании зарегистрированы в Украине, и они перечисляют нам деньги.  Пару раз нам выдавали деньги на руки наличными. Но, все равно, если я не ошибаюсь, основная часть угля, который мы добываем, уходит в Украину, к тем компаниям, которые у нас его покупают.

- Каким образом отразились военные действия на состоянии шахты?

- Ну, у нас таких сильных повреждений не было. Бывало, там стекла вылетали. Территория шахты подвергалась артобстрелам, но каких-то таких повреждений, которые как-то там затормозили работу шахты не было. Стволы целые, клети - в рабочем состоянии. Бывало, пару раз попадало возле нашей подстанции шахтной, там были проблемы с напряжением, но это быстро все решалось, мы дальше продолжали работать.

- Сколько сейчас человек трудятся на шахте? Много ли ушло в так называемое «ополчение»?

- Ну, насчет того, сколько работает, так не могу сказать, но по состоянию на февраль, где-то 300-400 человек от довоенного количества шахта не досчиталась. Кто уехал, кто в «ополчение» ушел. А так, основная масса трудится. Нехватки человеческих ресурсов нет. Насчет «ополчения» – ну поуходили, есть те, кто до сих пор там, есть те, которые вернулись обратно, работают сейчас. По нашему участку со 100 человек, человек 10, ну может 15 максимум. Ну, может, процентов 10 пошло в «ополчение». По всей шахте не скажу.

- Как в условиях войны происходит выплата заработной платы и сколько платят?

- Либо переводят на карту, либо платят наличными деньгами. Насчет того сколько платят – тарифная ставка не поменялась, но за счет того что у нас нет премий за выполнение плана, соответственно как раньше это было 4-5 тысяч, сейчас это 3. Как раз вот эта 1000 – 1500, которая была как премия, её нет.

- Каковы настроения и видение ситуации среди шахтеров?

- Такое… По началу, когда это все начиналось, люди были настроены на «ДНР», на Россию. Потом, когда начались активные боевые действия, обычным людям все это поднадоело. Хотелось мира, решать все эти вопросы на политической арене. Главное, чтобы жили спокойно, платили деньги, давали работать. Сейчас всем все равно. Точнее, не то чтобы совсем все равно, есть те, кто стараются придерживаться российского направления. Но пока деньги идут с Украины, хоть и с задержками, но все-таки Украина деньги платит.