«Ви шо, тут металл воруете?». Кто и зачем снял кино о Донбассе с таким названием

Ялта

Закрытые детские лагеря в Ялте, промзоны в Лисичанске и Константиновке, рынок керамики в Славянске, «спасибо» на 30 языках. Группа документалистов в течение нескольких месяцев искала в повседневной жизни Донецкой области культурные феномены и многообразие.

Съемки проходили в Мариуполе, Северодонецке, Лисичанске, Славянске и Константиновке.

Результатом стали две документальных киноленты.

«Ви шо, тут металл воруете?» о заброшенных зданиях и «Шо шо? (Східноукраїнський діалог)» о мультикультурности востока.

О чем могут рассказать заброшенные здания, о разных взглядах на будущее «заброшек» и как видит Украина мультикультурность востока «Новости Донбасса» узнали у режиссера Александра Протяга и продюсера фильмов Юлии Сердюковой.

- Кто ваш зритель? Для кого снимался проект?

Юлия: Мы хотели снять эти фильмы для максимально широкой аудитории, в первую очередь, украинской, конечно же. Мы раньше работали над авторскими фильмами, экспериментальными. Здесь же перед нами стояла задача сделать фильмы максимально простые по форме, которые доступным языком говорят о непростых вещах.

- Часто тематика Донбасса в СМИ приобретает очертания треш-журналистики. А с вашим проектом как? На какой статус вы претендуете?

Юлия: Большая часть участников проекта - мариупольцы, которые хотели что-то исследовать и рассказать о самих себе, о жителях своего региона. И сделать это с вниманием и уважением к людям, поэтому треша я там не увидела. И треш - это очень субъективно. Я работаю с разными документальными фильмами и часто сталкивалась с тем, что то, что мне, или съемочной группе может показаться красотой, у людей вызывает стыд, например, не идеальный ремонт. Но у нас точно не было цели подчеркивать, выпячивать треш.

Александр: Я сейчас вспоминаю людей в Славянске, которые говорили, как нам стыдно за всю эту керамику, которая производится в Славянске. Почему-то она считается чем-то таким, что не дает Славянску стать европейским городом.

Несмотря на то, что, например, я не разделяю их вкус, но эта особенность, забавная, иногда слишком яркая, этот стиль должен быть принят. Это важная часть нас и это творчество, которое надо воспринимать.

- Почему в фокусе вашего объектива восток?

Александр: Потому что цель проекта - реабилитировать культуру востока. Поскольку очень часто считается, что ее здесь нет, или ее не хватает. Идея была в том, чтобы признать, что культурный процесс есть.

Юлия: Мне кажется очень важным, когда люди рассказывают сами о себе в различных контекстах, в том числе фильмы снимают сами о себе. Потому что за последние 4-5 лет фильмов о востоке Украины сняли очень много. Но это или иностранные режиссеры, или режиссеры из других регионов. Они приходят и видят отражение своих фантазий и того, что они успели увидеть за месяц.

Александр: А иногда даже не за месяц, а за неделю.

Юлия: Да, потому что внимание из-за войны. А в этом проекте ценность в том, что местные рассказывают сами о себе. Поэтому для меня это более достоверное повествование.

- В тизере про «заброшки» выглядит все очень грустно и депрессивно. Неужели все так печально?

Александр: В чем тут негатив? Возможно мы что-то ошибочно называем негативом

Начнем с того, что, когда мы приняли решили снимать фильм о «заброшках», мы думали, что единственный правильный выход - это их ревитализировать, обновить, создать какие-то публичные пространства, создать там какой-то праздник. Но на деле, выяснилось, что очень многие люди любят эти места такие, какие они есть. Они туда приходят, чтобы подумать, это нельзя назвать депрессией. И о такой функции «заброшек» нам говорили люди во всех городах, которых мы были.

Пожалуй, это единственное место в современном месте, где каждый человек может побыть философом.

И вот такой пример, немного даже радикальный. Но. Европа открыла в 18 веке руины как место. Когда мы приезжаем в Италию, то мы ходим и смотрим на руины Древнего Рима и думаем о времени, о прошлом. Почему тогда не думать о наших объектах, как о руинах, которые нужны, чтобы знать историю?

- Вы проводили фотоконкурс «Фудзисталь» в рамках проекта. Почему вы обратили внимание на «Азовсталь»? И откуда такое название "фудзисталь"?

Юлия: В 1820-х японский художник Кацусика Хокусай создал серию гравюр «36 видов Фудзи» - символа Японии, как олицетворение величия, красоты и разрушительной силы одновременно. Для Мариуполя таким символом является завод «Азовсталь» - индустриальный вулкан, который доминирует над всем городом, дает жизнь, но и уничтожает. Вот такая вот концепция.

- Если бы снимали подобный проект о других регионах Украины, что там было бы?

Александр: Вообще, у нас есть планы в долгосрочной перспективе поехать и снять некий «ТворчСхід» на западе Украины. Об индустриальных городах на западе, которые тоже есть, просто о них мало кто знает. Ведь считается, что западная Украина — это всегда кофе-Карпаты.

Юлия: Если это делать в рамках «ТворчСхід», то это попытка развенчать стереотипы о том регионе и показать то многоголосье, что там есть. Мне бы хотелось увидеть оппозицию той культуре, которая просматривается.

Какой первый стереотип приходит в голову, когда думаешь о Западной Украине?

- Церковь

Юлия: Да, это церковь, украиноязычность, фольклорные традиции. Я убеждена, если отправиться в такое путешествие, то можно найти там много чего интересного вне этих рамок.

- Вам удалось выяснить в чем же она – мультикультурность востока?

Александр: Каждый город - уникальный. В Славянске люди рассказывали о том, что славянцев жители Краматорска узнают достаточно быстро. Но не по акценту, а по «релаксу». Объясняют это тем, что Краматорск был всегда более рабочим городом, а Славянск - торговым. Люди говорили, что даже по пунктуальности могут угадать, кто из Славянска, а из Краматорска. И вот все эти различия не до конца развиты, так как игнорируется культурный потенциал каждого города.

В смысле культуры «заброшек», это тоже очень сильно ощущается. Так, в Лисичанске есть самый успешный проект ревитализации - в бывшем кинотеатре сделали урбан-парк. В Константиновке промзона находится просто в центре города. Оттуда продолжают вывозить остатки материалов. И в этой промзоне местные активисты делают интересные проекты, например, рейвы. В Мариуполе есть особый вид «заброшек» - это рекреационные зоны. В Ялте местный активист нам рассказал, что там проводят разные диджейские вечеринки. В этом смысле в Мариуполе нет таких примеров ревитализации (превращение заброшенных старых промышленных сооружений и пространств в культурные и туристические объекты, - ред).

Скейт-парк «Дружба». Лисичанск

Константиновка

Ялта

Ялта

- Переводчик Максим Нестелеев в вашем фильме говорит, что на Донбассе можно услышать «спасибо» более чем на 30 языках. Сколько вам удалось насчитать?

Александр: Мы не считали количество языков. Для нас был важным такой момент, что если люди готовы сказать «спасибо» на этом языке, то они открыты к этой культуре. В Славянске встретили самый экзотичный вариант - женщина сказала на якутском. В Мариуполе, конечно, греческий встретился. Мы спрашивали «на каком языке вы можете сказать спасибо» во всех городах. Были польский, грузинский, английский, немецкий, французский, итальянский, белорусский и еще другие.

- А если одним словом - какая она культура востока?

Юлия: Многоголосье.

Александр: Мультикультурный. И надо понимать, что это очень опасный для развития культуры шаг ее унификация. Надо принять эту мультикультурность.