Первая украинская беженка на Окинаве. Как девушка с Луганщины нашла убежище в Японии

«Первые дни был очень велик страх, непонимание. Думала, может это на несколько дней и скоро все закончится. Не верилось, что это затянется так надолго. Очень волновалась за себя, за свою семью, за друзей, которые по всей Украине были, за знакомых. Несколько дней не было аппетита, просто сидела в комнате и плакала, плакала, плакала. У меня просто лились слезы, не могла остановиться», — рассказывает 31-летняя Диана Медведева из Луганской области, которая из-за полномасштабного вторжения России в Украину оказалась в Японии. Во второй раз в жизни женщина своими глазами увидела, как российские военные пришли с оружием на украинскую землю.

Оккупация и «референдум» в 2014 году

В 2014 году, когда началась война, Диана жила в Луганске, работала воспитательницей в детском саду. Вспоминает, что в мае перед так называемым российским референдумом, сидели с подругой на кухне, пили кофе, разговаривали, а потом услышали во дворе многоэтажки людей, которые призывали идти голосовать:

«Я выглядывала из окна и думала, что за бред, зачем это нужно. Мы на референдум не ходили, не воспринимали всерьез, не думали, что это может привести дальше к войне. Потом, помню, когда был взрыв в центре города (2 июня 2014 года прогремело в здании Луганской облгосадминистрации. — Ред.), все постили в соцсетях. Наш сад, несмотря на взрывы, несмотря на авиацию над головой, продолжал работать. Мы ходили на работу до последнего».

15 июля 2014 года детский сад, в котором работала Диана, закрыли. Девушка быстро собрала вещи и уехала к маме в Марковку в Луганской области. Там в тот момент было относительно спокойно. Диана сначала работала в местном садике воспитательницей, затем в соседнем селе учительницей начальных классов. А еще ездила на обучение в Старобельск, куда перенесли Луганский национальный университет им. Тараса Шевченко после оккупации Луганска. Получала второе высшее образование — психолога.

Диана Медведева. Фото из личного архива

«Село, где живет мама, в 120 км от Луганска. Иногда мы слышали взрывы, но это было ближе к Станице Луганской. Там, где мы находились, была спокойная, обычная жизнь, там практически ничего не изменилось. Уезжать на тот момент не думала, потому что была уверена, что все будет хорошо. Казалось, что это дальше не пойдет. Среди круга знакомых не было никого, кто бы ждал Россию. Все знакомые поддерживали и поддерживают Украину», — говорит Диана.

Последний раз в Луганске девушка была три года назад, ездила навестить бабушку с дедушкой. Теперь бабушки уже нет, дедушка живет с мамой в селе, в городе не осталось никого из знакомых, все друзья уехали. Да и сам город не узнать, вспоминает Диана свою последнюю поездку:

«После того, как в 2014 году началась война и Россия оккупировала Луганск, время там как будто остановилось, кажется, город просто замер. Как в фильме ужасов о зомби — все серое. Первое, что бросилось в глаза — в городе было очень грязно, очень много мусора. Безлюдные улицы. До начала российского вторжения в 2014 году, когда я там жила, город был чистым и красивым. Помню разные мероприятия, концерты, театры, у фонтанов в центре города всегда было много детей, людей, играла музыка».

Допрос в России и эвакуация в Японию

Сейчас село, где живет мама Дианы, оккупировано Россией. Все, кто имел возможность, выехали на подконтрольную Украине территорию или за границу. В селе остались в основном пенсионеры, у которых нет средств куда-то ехать, и те, кто хочет доживать на своей земле. Первые дни, пока была вместе с мамой, слышала взрывы, дрожали окна, выключали свет, глушили интернет.Переполняли эмоции — страх, паника и непонимание, что будет дальше.

Диана написала дяде в Японию, он пригласил к себе, пообещал помочь с билетами и документами. Было страшно ехать и очень переживала за родных, не хотела их покидать, говорит девушка. Но решила все-таки уезжать. Посольство Японии в Украине было в Киеве, в то время в столице было неспокойно и ехать было опасно.

«Поэтому было три варианта: Польша, Турция или Россия. Чтобы попасть в Польшу, нужно было ехать через всю страну, где идут боевые действия. Мама сказала, что не пустит. А как добраться до Турции? Не было никакого представления. Как я не хотела, но самый легкий вариант был ехать через Россию. С большим нежеланием собралась и уехала. Видела, как на границе в сторону Украины ехало несколько автобусов с российскими военными. Помню, как они смеялись, и какую я испытывала к ним ненависть», — вспоминает Диана.

Приехав в Москву, девушка сразу ушла в японское посольство. Обещали через 3-4 дня дать визу. К этому времени Диана остановилась у родственницы. В ожидании документов даже не выходила из дома, читала новости и переписывались с родными и друзьями, все остальное не имело значения. Впрочем, возникла проблема — не было билетов в Токио. Почти все страны отменили авиасообщение с Россией. Билеты через третьи страны были очень дорогими, и выхватить их было почти нереально:

«Сильно нервничала, похудела и поседела. Сидеть в России не хотела, думала уже возвращаться к маме. И за два часа до того, как должна была ехать на автовокзал, дядя написал, что есть билеты в Токио через Катар».

Паспортный контроль в российском аэропорту прошел нормально. Однако перед самой посадкой в самолет ее остановили, увидев украинский паспорт. Пришел человек в форме и приказал идти за ним:

«Мы вошли в комнату. Обычная комната, стул, стол, там никого не было. Он сел, взял мой паспорт, стал смотреть. Спросил, почему я уезжаю в Японию, кто из родных остался, где они живут? Я не могла сказать и не могла соврать, где живут мои родные, а вдруг они с ними что-то сделали бы? Потом стал спрашивать, были ли мне какие-то предложения что-то сделать в России. Это было так страшно. Потом взял мой телефон, стал его проверять. А меня там было много переписок с друзьями о том, что я думаю о России, много плохих слов. У меня начал дергать глаз, дрожали руки. Я сидела и молилась. Он наклонил на меня лампу, как показывают в фильмах о допросе. Я никогда не забуду и не прощу это чувство страха, унижения и такого отношения».

Двадцать минут допроса показались вечностью, рассказывает Диана. В конце концов ее отпустили.

Жизнь на Окинаве

В Японии Диану встретил дядя и множество репортеров. Девушка была первой украинской беженкой на японском острове.

«Спрашивали об Украине, о войне, сама ли я прилетела, какие у меня планы. Я сказала, что хочу учиться японскому языку, хочу работать, а не просто пересиживать время», — делится воспоминаниями Диана.

Первую неделю девушка жила у дяди. Его знакомый японец помог оформить необходимые документы и получить годовую визу. С чего начать жизнь в чужой стране, Диана не знала:

«Первые 2-3 недели постоянно плакала, ночью, чтобы дядя не видел и не волновался. Плакала, потому что скучала по дому, волновалась за семью, за друзей, за Украину. Знала, что хочу учиться, работать, но не понимала, с чего начать. Было много разных вопросов, я не знала ни языка, ни порядков, менталитета — ничего. Эмоции просто накрывали, было очень сложно морально».

Диана Медведева. Фото из личного архива

Примерно через месяц позвонили из школы японского языка. Сказали, что видели интервью из аэропорта, и предложили Диане бесплатную учебу и комнату в общежитии на полгода. Позже появилось и предложение работать преподавательницей в украинской школе онлайн. Через 6 месяцев получила от государства квартиру на год, а также социальные выплаты – 1 миллион иен (примерно 7 тысяч долларов). Диана признается, что после окончания действия программы помощи придется либо возвращаться в Украину, либо очень много работать, чтобы оплачивать жилье в Японии самостоятельно. А пока девушка изучает язык и местные традиции:

«У нас очень разные менталитеты, но то, что нас связывает — это трудолюбие. Говорят, что японцы в большинстве своем безэмоциональны. Это не так, наоборот, много эмоциональных. Что мне не очень нравится, это то, что при просьбе или вопросе японцы говорят „да“, улыбаются и машут головой, но это не означает, что они соглашаются. Просто в их культуре не принято отказывать. Японский язык по произношению для меня легче английского. Многие японские слова схожи между собой, но разное ударение дает разное значение. Так, как-то у стоматолога сказала вместо „я немного боюсь“ — „я немного милая“. Врач посмеялся, но понял, что я имела в виду».

Привыкла девушка и к местным погодным катаклизмам. Не боится ни землетрясений, ни тайфунов. А от чего страшно, так это от военных самолетов в небе. Хотя и понимает, что это американские учения (на Окинаве размещена крупнейшая военная база США в Азии), но помнит такие же звуки из Луганска. А еще, рассказывает Диана, однажды у нее была настоящая паника, когда в Японии среди ночи услышала сирену:

«Я помню, что села на пол. Посмотрела на часы — это было четыре часа утра, 24 августа. И у меня в голове промелькнула мысль, что в Украине началась война 24-го числа в четыре утра. Я подумала, неужели и здесь началась война? Я начала просто рыдать и не могла успокоиться. Потом соседка, японка, написала, что это Северная Корея запустила ракету. Я немного успокоилась, но еще до утра не могла заснуть».

Диана Медведева. Фото из личного архива

Больше всего в Японии девушке не хватает живого общения с соотечественниками. Тоску по родине утоляет украинской музыкой и передачами, которые смотрела до войны, готовит национальные блюда. А еще Диана активно посещает японские школы, где делает презентации об Украине, нашей культуре и традициях. Оставаться навсегда в Японии девушка не планирует. Мечтает после победы Украины и деоккупации своей родины, вернуться домой, обнять родных, встретиться с друзьями, потом уехать отдохнуть во Львов и Карпаты. Из Японии в Украину, говорит Диана, хотела бы перенести опыт сортировки мусора, уважительного отношения к природе, а еще такого же уважительного отношения к взрослому поколению, как здесь, да и друг к другу.

Как Япония помогает украинцам

С началом полномасштабного российского вторжения в Украину Япония открыла свои двери для беженцев. В японском законодательстве появился специальный пункт об эвакуированных. Более трех тысяч наших соотечественников получили в стране восходящего солнца жилье, социальные выплаты, доступ к медицине, образованию, возможность работать и психологическую поддержку. В Токио известная в Японии психологиня Марико Укийо открыла центр помощи украинским беженцам. Там можно получить вещи первой необходимости, психологическую или юридическую консультацию. А еще там устраивают занятия по ИТ-технологиям, японскому языку и разнообразные ивенты для украинцев.

«Украинцы, приехавшие в Японию, часто чувствуют одиночество. Мы устраиваем для них разные мероприятия, где можно обмениваться информацией, и благодаря этому улучшается психологическое состояние. До войны я почти ничего не знала об Украине — только то, что эта страна где-то очень далеко. Сейчас я узнаю информацию об Украине не из книг или интернета, а из общения с приехавшими в Японию украинцами. И именно это мне дает понимание, что украинцы очень образованные люди с добрым сердцем и душой. Я очень хочу приехать в Украину и посетить все те места, откуда прибыли украинцы, с которыми я познакомилась», — говорит психологиня, руководительница центра помощи украинским беженцам «Химавари» Марико Укийо.

Марико Укийо

Это впервые в истории Японии, чтобы было такое национальное единство вокруг события за рубежом, подчеркивает чрезвычайный и полномочный посол Украины в Японии Сергей Корсунский. 70-80% японцев одобряют действия правительства по поддержке украинцев даже несмотря на повышение цен. Об этом говорят данные соцопросов как в прошлом, так и в этом году. По словам Корсунского, Япония имеет большой опыт восстановления собственной страны, в частности после землетрясения Тохоку в 2011 году, а также опыт помощи другим странам, в частности Азии и Африке. Поэтому Украина стремится воспользоваться этим опытом:

«Есть договоренность о том, что где-то в начале следующего года в Токио состоится масштабная украинско-японская конференция по восстановлению. Мы ожидаем визита правительственной делегации и бизнеса. Это будет большое мероприятие, на котором предприниматели из обеих стран будут говорить о том, что можно сделать в плане восстановления Украины и модернизации с учетом японского опыта и японских технологий».

Сергей Корсунский

По словам дипломата, японцев интересует и энергетика, и транспорт, и строительство мостов, также огромный интерес в сфере информационных технологий и сельского хозяйства, например производства удобрений.

Материал подготовлен с помощью MediaPort Warsaw, хаба для украинских журналистов в Польше, и при поддержке международной инициативы Media Lifeline Ukraine