Дипломаты: Чтобы вернуть Донецк, нужно знать, как разговаривать, не рвать связи и даже уступать

Пока малоощутимы результаты споров и дискуссий о том, в каком формате нужно вести переговоры, чтобы мир проявился и больше никуда не исчезал из Донбасса. Правда, важно, чтобы регион был украинским. Международные эксперты отмечают, что у государства нет опыта разрешения подобных военных конфликтов, потому они готовы оказать и уже оказывают свою помощь. Но это тяжело – есть множество нюансов.

Каково быть дипломатом в условиях военного конфликта на Донбассе?

Бывший сопредседатель Минской группы ОБСЕ, профессор дипломатии по разрешению конфликтов Керри Кавана признается, что любой дипломат должен быть готов к тому, что его будут постоянно упрекать в отсутствии результата. Эксперт является приверженцем Минского переговорного процесса и верит в то, что он проявит результаты. При этом дипломат считает, что переговорная площадка «будет эволюционировать, развиваться и изменяться в зависимости от потребностей».

«Быстрого решения не существует. Необходимо создать рамки и нарабатывать идеи, которые были бы благоприятными для разрешения конфликта, опираясь на международный опыт. В мире было много подобных конфликтов, и существует много творческих подходов к решению таких ситуаций. Конечно, есть и обратные примеры - неправильного решения конфликтов, которые оставляют последствия, которые потом негативно влияют десятилетиями. Поэтому иметь такую ​​международную структуру полезно. Очевидно, что не все просто, и тяжело сделать, чтобы эти рамки работали идеально, и здесь нужны компромиссы, потому что постоянно нужно привлекать все стороны. Реальное решение требует уступок с обеих сторон. Так оно складывается исторически», - поделился опытом Керри Кавана.

Дипломат отмечает, что в подобных конфликтах высокие чиновники часто допускают серьезную ошибку - к жителям оккупированных территорий начинают относиться, как к чужакам.

«Когда вы расторгаете связи, я не хочу сейчас приводить какие-то конкретные примеры, вы можете потерять главное, а это люди. Земля, действительно, важна, но люди, которые живут на этой земле, важнее», - отметил он.

Эксперт Carnegie Europe Томас де Ваал, рассказывая о своем опыте работы в конфликтных регионах (Абхазия, Приднестровье, Северный Кипр), привел слова Льва Толстого, который в своем романе «Анна Каренина» сказал, что все счастливые семьи похожи друг на друга, а все несчастные семьи - несчастны по-своему. По его убеждению, все мирные регионы похожи, а конфликтные - отличаются друг от друга.

«Конечно, есть общие черты, но основная разница конфликта в Украине, заключается в том, что Россия здесь играет наиболее центральную роль, по сравнению с другими постсоветскими конфликтами. Но когда распадалось советское государство, Россия не была такой существенной стороной в конфликте. Здесь мы должны рассматривать эти вопросы в политических измерениях. Конечно, есть и местный уровень, и надо очень много лет изучать эти примеры. Я хотел бы сказать такие очевидные факты. Когда речь идет о насилии - жизнь меняется. Когда мы смотрим на эти конфликты, например, в Приднестровье или на Кипре, где несколько недель продолжалось активно насилие, и там поменялась ситуация на десятилетия, ментальность людей изменилась, ситуация изменилась в тех регионах. И после того, как завершилось насилие, процесс решения конфликтов был очень медленным, болезненным, мучительным... Концепция заключается в том, что нельзя решить конфликт одновременно», - рассказал эксперт.

Он добавил, что есть примеры, когда люди забывают, что они когда-то ненавидели, воевали друг с другом. И тогда молодое поколение начинает думать о том, что более логично установить мир. В украинском вопросе все иначе.

«Сепаратистские конфликты также имеют одну очень важную черту, и мы видим ее в вашем конфликте: сепаратисты не существует в вакууме. Это движение меняется все время. Здесь есть -метрополия, так как это было в Тбилиси, Кишиневе, Южной Никосии, и Киев - это метрополия, которая потеряла определенные территории. А также и другие государства, которые помогают повстанцам строить определенные структуры. И мы видим очень сложные отношения между клиентами и государствами-патронами. Это гораздо сложнее, чем кажется. Например, Абхазия. На 70% ее финансирует Россия, и на ее территории размещены российские войска, но там есть политическое сопротивление к определенным вещам, которые бы хотела Москва: легализация, приобретение русскими собственности в Абхазии. А Москва настаивает на этом. И если бы был выбор у абхазцев, то возможно бы они выбрали путь большей независимости от Москвы. И когда есть два кандидата на выборах, то мы всегда выбираем меньшее зло для себя. Поэтому эти отношения между клиентами и государствами-патронами, которые поддерживают сепаратистов, не всегда очень просты», - отметил он.

Томас де Ваал подчеркнул, что как только государство-метрополия прерывает отношения с оккупированной территорией, возрастает влияние государства-патрона на оккупированную территорию. В пример он привел 90-е годы, когда Абхазия держала связь с Грузией. Сейчас Абхазия экономически более зависит от России. Положительным примером в данном контексте он считает Молдову, которая оставляла открытыми экономические связи на обоих берегах Днестра.

«Сейчас Приднестровье тихо присоединилось к договору «О зоне свободной торговли», и экономическая интеграция Приднестровья и Молдовы происходит. Это очень важный фактор в будущем примирении. Подобный процесс начал проходить и на Кипре, когда была открыта «зеленая линия», - добавил он.

Эксперт согласен  с мнением Керри Каваны о том, что государство должно заботиться обо всех своих гражданах, стараясь наладить контакт, и не разделять людей по сортам. К этому мнению присоединился и эксперт по вопросам конфликтологии Дункан Хискок. Помимо этого, эксперт предупредил своих западных коллег: нужно быть сдержанными в своих высказываниях. Он пояснил это так:  

«Во-первых, иногда может сложиться впечатление, что западные миротворцы и эксперты больше заинтересованы в сбалансированности информации, чем в установлении истины, что они считают все точки зрения одинаково ценными, несмотря на то, что некоторые из них могут быть откровенно сфальсифицированы или несправедливыми. Здесь есть доля правды. Миротворческий процесс действительно начинается с попытки понять ситуацию, и это требует прислушиваться ко всем точкам зрения. Однако мы должны четко разграничивать обязательную потребность выслушать всех и пытаться их понять от необязательной необходимости соглашаться с ними. Во-вторых, иногда может показаться, что миротворцы продвигают идею мира любой ценой, то есть остановить конфликт даже на условиях, которые неприемлемы для местного населения. Опять же, в этом предположении есть доля правды. Как правило, миротворцы имеют достаточно скептический взгляд на конфликт, как инструмент решения любой проблемы. Однако, иногда адовая ситуация лучше поражения. И люди сознательно борются за эту адовую ситуацию».

Дункан Хискок пояснил, что именно поэтому он не видит долгосрочного решения конфликта на Донбассе. По его мнению, необходимо, чтобы Москва приняла решение уйти из Украины. Но это не значит, что действия украинского правительства не имеют значения, - подчеркнул эксперт.

«Именно здесь местные вопросы выходят на первый план. Я обращаю на все это внимание, поскольку знаю, что международные партнеры советуют Украине делать больше в сфере решения местных вопросов. Под местными вопросами мы подразумеваем факторы, которые влияют на повседневную жизнь, опыт и достоинство людей. Это вопросы, которые при нормальных условиях решаются на местном уровне, без необходимости вмешательства из центра: жилье, газ, свет, больницы, школы, как выжить семьям и местному бизнесу. В двух словах - человеческая безопасность. Соответственно, когда я говорю о решении местных вопросов, я имею в виду определенную форму коллективных действий, направленных на попытки облегчить повседневную жизнь людей в зоне конфликта», - высказался Хискок.

Эксперт подчеркнул, что возлагает большие надежды на способность гуманных мирных переговоров решать все проблемы, но добавил, что проблемы местного уровня не так уж эффективно решаются в Минске.

Некоторые эксперты, изучающие конфликт, сходятся во мнении о том, что жители Донецка и Луганска в равной степени с жителями других городов Украины сегодня напуганы как реальными заявлениями и идеями политиков, так и той информацией, которую породила пропаганда.

Например, представитель Украины в Трехсторонней контактной группе в Минске Евгений Марчук считает одной из главных фобий месседж о том, что все жители неподконтрольной территории будут наказаны после того, как Украина восстановит суверенитет на этой территории. Марчук подчеркивает, что страхи по обе стороны линии соприкоснования берут верх, оттого мало кто готов идти на компромисс.

«Да, есть красная линия, по которой никаких компромиссов не может быть, но на переходном периоде много компромиссов, в зоне разграничения много разного рода компромиссов. Как нам преодолеть политический страх перед словом» компромисс»? - Однозначно определив, что является красной линией: государственное устройство, граница и так далее - никаких компромиссов. Практически ни одного конфликта, который завершился без компромиссов, я не знаю. У власти мало силы, тем более, когда она не очень популярна. А здесь: общественные организации, СМИ, влиятельные личности в обществе. Я не участвую в политической жизни, но я себе не представляю, как тот, кто идет на выборы, начал говорить о компромиссах. Здесь должны другие люди начать растолковывать, детализировать, какие компромиссы необходимы и какие из них работали в мировой практике», - считает Марчук.

И эти вопросы – лишь вершина айсберга. Основа для решения каждого вопроса – переговоры. Осталось решить, кому, с кем и где говорить.