Пленные боевиков рассказали о пытках: пытались отрезать палец, жгли утюгом, простреливали колени

Бывшие пленники пророссийских боевиков Станислав Паплинский и Орест Петришин в интервью Еспресо.TV рассказали о пытках в плену.

«Попав в плен, в первую очередь, думаешь, что же случится с тобой. Мое первое желание было, чтобы убили уже, чтобы это все закончилось. Но это на первом этапе, когда идут жестокие избиения. На втором этапе, когда на тебя уже перестают обращать внимание так, как в начале, и избиения уже редко когда происходят, тогда и восприятие другое», - сказал Паплинский.

По его словам, пытали всех по-разному.

«У каждого по-разному: кому-то пальцы пытались отрезать, кого-то просто били, кому-то утюгом руки жгли, например, Александру Машонкину из Буска. Мне палец пытались отрезать, тот, которым стрелял. Кому-то что-то вырезали, а к кому-то более лояльно относились. Это все в зависимости от того, кто куда попадет и в какой момент: кто-то мог постоянно попадать на жестокие избиения, а кого-то это все обходило стороной», - сказал он.

«В СБУ - то, что они называли «избушкой» - были более официальные пленные, о которых уже было заявлено. И туда съезжались, как говорил Орест, и с подразделения «казачков», где люди сидели и о них вообще никто не знал до тех пор. Когда они между собой начались стреляться и тогда уже нашли наших пленных, а потом их доставили в Донецкое СБУ, и только тогда эти люди стали засвеченными, - их уже пытались не трогать», - рассказал военный.

По его словам, если происходил какой-то обмен, то приводили человека в порядок, отмывали, брили - типа вот мы отдаем нормального.

«Был Леша Канарский, он вообще гражданский человек, он еще там и до сих пор находится. Леша был нашим медиком, его постоянно били, заставляли танцевать, что-то кололи ему в тело. То есть когда пленный находится в отдельных подразделениях, где полный беспредел, то с ним делали, что угодно: и режут, и колют, и стреляют, и электричество подключают. Но был такой Стас Рычагов, он из России, хромал на ногу. Так вот его электричеством пытали, типа «звонили Петру Порошенко», это выглядело так: подключали к нему телефон (прим. полевой телефон ТА-57), в котором высокое напряжение, звонили, пуская по телу ток, и шутили «звоним Порошенко», - говорит Паплинський.

Также он добавил, что колени в Рычагова были прострелены, поэтому он не ходил.

«Потом со временем, когда его передали на «избушку», там его не трогали. Конечно, там могли бить, но это уже был детский сад по сравнению с теми пытками, что с ним делали до попадания на «избушку», - сказал он.

Также он рассказал, что на его глазах был застрелен пленный «кибор» Игорь Барановицкий.

«Ребят из терминала Донецкого аэропорта взяли в плен с самого утра. Нас же двоих взяли последними под вечер. Ребят привезли в подвал где-то перед обедом, а нас привезли уже когда было темно на дворе, где-то 7-8 часов разницы. Нас двоих в этот подвал привел «Моторола». До этого всех ребят с терминала от самого начала били трубами, прикладами, руками, ногами, стреляли в них из пневматики. В тот момент, когда «Моторола» нас завел, он на всех наорал, запретил бить – словно сделал хорошо. Но через несколько десятков минут он зашел и застрелил нашего пленного Игоря Броневицкого. То есть я не могу понять его поведение вообще. С одной стороны он запрещает издеваться в любых проявлениях – даже кричать или что-то говорить, - а уже через 10-15-20 минут (я во времени не ориентировался), приходит и расстреливает нашего пленного», - рассказал Паплинский.