«Нет работы – значит, нет жилья, еды и лекарств»: переселенцы и COVID-19

Пандемия коронавируса стала очередным испытанием для переселенцев, которые из-за российской агрессии покинули свои дома в Крыму, Донецкой и Луганской областях. Об этом свидетельствуют результаты исследования , обнародованного 22 сентября Международной организацией по миграции (МОМ) и министерством по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Украины.

По данным исследования, среди стратегий, к которым внутренне перемещенные лица вынуждены прибегать, чтобы преодолеть системные потрясения, вызванные пандемией COVID-19, – расход и без того скромных сбережений и экономия на питании.

• Около 70% домохозяйств, в которых есть дети и которые возглавляют женщины, отметили в опросе МОМ, что средств им хватает только на продукты или что из-за падения дохода им пришлось ограничить рацион. Это также суровая реальность для 60% опрошенных домохозяйств, в которых живут исключительно пожилые люди в возрасте от 60 лет. В семьях, где есть люди с инвалидностью, такая же ситуация.
• По состоянию на июнь среднемесячный доход на одного члена семьи переселенцев составил 3,3 тысячи гривен, что на 26% ниже, чем фактический прожиточный минимум, рассчитанный министерством социальной политики Украины. Соответственно, количество респондентов, которые заявили, что им приходится тратить свои и без того ограниченные сбережения, выросла на треть – с 29% в сентябре 2019 до 40% в июне 2020 года.
• Почти четверть (24%) респондентов подтвердили, что они находились в неоплачиваемых или частично оплачиваемых отпусках в течение карантина. Об этом чаще сообщали женщины.
• Тем временем, около половины респондентов подтвердили, что полагаются на государственную поддержку для переселенцев, а 38% указали пенсию как основной источник дохода. Больше трети (35%) переселенцев отметили, что сталкивались с проблемами при получении социальных выплат с апреля по июнь 2020 года. Страх выйти из дома из-за риска заражения вспоминали чаще всего – особенно ВПЛ старше 60 лет.
• После шести лет вынужденного перемещения 60% переселенцев арендуют жилье, и почти треть (27%) из них подтвердили, что им грозит выселение из-за нехватки средств на оплату аренды.

Переселенцы говорили о своих трудностях еще весной, после нескольких недель жизни в условиях жестких карантинных ограничений.

Елена, переселенка из Донецка: «Я фрилансер, работа есть, но уже чувствуется приближение больших траблов. Мне придется искать новые направления деятельности, это всегда сложно, если вынужденно, а в нынешних реалиях вообще жесть. Мужу моему повезло меньше. На момент объявления карантина он устраивался на новую работу, но предприятие резко заморозило приемку, в итоге он остался без работы вообще. Пока стал на учет в центр занятости, потому что найти какую-то другую, пусть даже временную, работу в условиях карантина оказалось просто нереально. Квартиру нам пока есть, чем оплачивать благодаря моей работе и небольшой финансовой подушке, но, если все это затянется, будет очень сложно. Даже боюсь представить».

Вопрос о предоставлении социального жилья переселенцам или приобретения жилья по спецпрограммам, пожалуй, один из самых острых вот уже шесть с лишним лет.

Существует государственная программа «Доступное жилье». Условия таковы: 50% выплачивает переселенец одним платежом, остальное платит государство. Но, к сожалению, пока деньги на реализацию программы на следующий год еще не заложены.

Финансирование рассчитывается пропорционально числу переселенцев, находящихся в очереди в той или иной области Украины. Соответственно, на жилье по программе может рассчитывать очень небольшое число переселенцев.

В августе появилась информация о том, что правительство выделило 5,6 миллионов гривен на жилье для переселенцев. Речь идет о временном жилье, которое нельзя приватизировать или передать в аренду.

В любом случае, в настоящее время говорить о какой-то системной государственной поддержке переселенцев в вопросе приобретения жилья пока нельзя.

Надежда, переселенка из Луганска: «Из-за карантина не смогла переоформить переселенческие деньги, живу в селе, доехать до совбеза не на чем. Отправила документы по почте (это 80 км), но по переселенцам нет закона, который давал бы право приема документов без личного присутствия. Через неделю договорилась: ехали люди в Кременную, но теперь не принимает совбез».

Марина, переселенка из Донецка: «Сидеть дома не за что, работать нельзя. Нарастают долги. Аренду снять?! Да вы что?! Та же сумма и за квартиру и за аренду рабочего места. Помощь? Я вас прошу, от кого? Не имея ни копейки заработка за последний месяц 6000 аренды вынь да полож, а еще двое детей дома, как кормить? Мы от голода помрем быстрее, чем от их вируса. Ресурсы давно закончились, а если и правда заболеем? За счет чего лечиться?».

Сейчас, уже почти в конце года, прошедшего в режиме то жесткого, то облегченного карантина, совершенно очевидно, что ни переселенцы, ни какие-либо другие социально уязвимые категории не получили достаточной поддержки, которая помогла бы им пережить сложное время.

Алена, переселенка из Донецка: «Ничем не помогли, дети в Киеве, помогаем двумя семьями (родители), но, на сколько нас хватит, не знаю. Недавно я стала бабушкой. Невестка, понятное дело, в декрете уже, сын на карантине дома, собирается выходить на работу, потому что сидеть дома не за что!».

«Несмотря на все вызовы, доля переселенцев, которые намерены вернуться в места прежнего проживания после завершения конфликта, уменьшилась с 28% в декабре 2018 году до 19% в июне 2020 года. Переселенцы и члены принимающих общин, которые несут двойной груз из-за конфликта и пандемии COVID-19, нуждаются в дополнительной поддержке для восстановления после потрясений и развития безопасного устойчивого будущего», - говорит Марко Киментон, координатор программ по вопросам чрезвычайных ситуаций и стабилизации представительства МОМ в Украине.

Также по теме: 

В настоящее время переселенцы оценивают жизнь во время карантина таким образом.

Алла, переселенка из Севастополя: «Еще в начале карантина я набрала кредитов на четырех банковских картах. Оно в течение нескольких минут делается, открыла карту онлайн, получила кредитный лимит, выбрала его весь до дна сразу же. И потом все: ты живёшь исключительно в кредит, потому что вернуть его не можешь, кидаешь деньги с кредитки на кредитку, и все. Кое-кто из местных знакомых мне говорит, ну и что, мы тоже так живем, в кредит. Только мне непонятно, почему не учитывается, что я плачу аренду, у меня нет мужа, зато есть двое маленьких детей? Почему так трудно понять, что нельзя сравнивать переселенцев и обычных граждан, у которых, да, безусловно, тоже нелегкая жизнь, но вы вообще себе хоть представляете, что это такое – оставить все на войне? И теперь эти кредиты, в сумме более 50 тысяч, это астрономическая сумма. Я брала эти деньги, чтобы было чем оплачивать аренду и кормить детей. Я врагу не пожелаю такой жизни: существовать в долг, в страхе, что из квартиры выгонят, если оплату задержишь».

Сергей, переселенец из Луганска: «Тяжко, конечно. Основное, это то, что потерял работу, и теперь у меня другая, с более низкой зарплатой. Пришлось поменять жилье, потому что "двушку" уже не тянул. Живу один, и не представляю, как выживают те, у кого семьи. Очень трудно».

Николай, переселенец из Горловки: «У нас семья из семи человек, двое – пенсионеры с «минималками», оба плохо ходят, больше проблемы со здоровьем. Мы с женой – единственные работающие люди в семье – прекрасно понимаем: нет работы – значит, нет ни лекарств, ни еды, ни жилья. Потому что бесплатно никто нас держать в квартире не будет. Нам, в принципе, так хозяева и сказали: "Одна неделя задержки, и все, можете искать другое жилье". Что сказать? Очень тяжело. В самом начале и со мной, и с женой (мы на одном предприятии работали) не продлили трудовые договора. Имели полное право, конечно. Но это разве по-человечески? Жаль, что нет никакой статистики по сокращениям на предприятиях во врем карантина. Знаете, почему? Потому что в основном это переселенцы. По крайней мере, среди моих знакомых так. Сейчас мы перебиваемся временной работой, постоянную так и не получилось пока найти. Понимаете, очень трудно даже объяснить людям, как мы живем, почему у нас за шесть лет так и нет достаточного минимума бытовых вещей. Вещей! Что такое свои холодильник или стиралка, мы вообще забыли. И тут этот коронавирус, и теперь все наши сбережения, которые составляли около 30 тысяч гривен, растрачены. То есть, если я говорю, что в доме осталось 20 гривен, то это 20 гривен, а не "пора менять доллары". Понимаете?».

Наталья, переселенка из Макеевки: «Тяжело получить медицинскую помощь, везде эта справка переселенческая меняет отношение. Это мой опыт. Никого убеждать не буду. Все шесть лет я по возможности скрываю, что я из Донецкой области, с оккупированной территории, потому что переселенцам трудно получить работу – считается, что мы уедем, набрав кредитов, или не задержимся на рабочем месте. Вообще, отношение людей меняется. А мне хочется быть, как все. Карантин поставил под угрозу самое главное для меня: возможность арендовать достойное жилье, а не какую-нибудь конуру в плесени и с «рыбками» в серванте. Я была вынуждена, переболев ковидом и потеряв из-за этого прекрасную работу, перебраться в ужасную квартиру. Надеюсь, это временно. Но несколько месяцев я живу так, как жить не хочу. Нет, я не безработная, есть дистанционная занятость, но это совсем не те деньги. Иногда не хватает на продукты, на проезд – всегда впритык».

В конце августа юридический советник для переселенцев актуализировал алгоритм действий внутренне перемещенных лиц, получающих выплаты от государства. В частности, не пройденная физическая идентификация в «Ощадбанке» не является основанием для прекращения выплат банком.

Но переселенцы, которые не смогли покинуть отдельные районы Донбасса, волнуются о том, будут ли поступать выплаты, если, скажем, карта «Ощадбанка» просрочена. Ведь пока проехать через КПВВ на Донбассе весьма сложно.

Консультанты банка утверждают, что такие опасения беспочвенны. Если украинское правительство продлит карантин после 1 ноября, то автоматически продлится и дата прохождения идентификации. В любом случае, даже после окончания карантина переселенцам обещают 2 «дополнительных» месяца для подтверждения своей личности.

Сегодня стало известно, что карты «Ощадбанка» для внутренне перемещенных лиц, обслуживаемых по тарифному пакету «Мой счет», и срок действия которых истекает во время карантина, не будут блокироваться до 1 января 2021 года. Если новую карту в отделении не удалось забрать, то клиент может и дальше снимать деньги и рассчитываться своей старой картой до 1 января следующего года. Правда, это касается лишь реальных переселенцев или тех жителей ОРДЛО, которые во время пандемии находятся на территории, подконтрольной украинской власти.

С трудностями переселенцы столкнулись не только в период пандемии коронавирусной болезни, а гораздо раньше, когда в их дома пришла война. В течение всех шести с лишним лет с момента введения статуса «внутренне перемещённое лицо» самой эффективной помощью, которую получали/получают переселенцы, является волонтерская помощь. К сожалению, адресной помощи от государства в размере 1000 гривен далеко не всем хватает на оплату коммунальных услуг, не говоря уже об аренде жилья, размер которой в среднем стартует от 4-6 тысяч гривен, в зависимости от города или села. Но волонтеры не могут закрыть все потребности большинства людей, которые бежали от войны.

Переселенцев в Украине – около двух миллионов. Это равно количеству населения нескольких городов – или, скажем, десятка небольших сел. А проблемы с трудоустройством, низкооплачиваемая работа, непосильная аренда жилья, нехватка средств на медицинские услуги, дискриминация по региональному признаку, - ежедневная реальность, в которой живут переселенцы. А сейчас, когда уже все украинцы оказались в опасности из-за пандемии, чиновникам госаппарата, возможно, стоило бы определить ключевые уязвимые точки в своей работе, и выработать системную политику поддержки граждан в чрезвычайных ситуациях.