Белорусский под запретом! Как язык целой нации попытались объявить вне закона. Репортаж из Польши

На этой вроцлавской кухне Анастасия, ее сын Леня и подруга Саша готовят белорусские драники. И говорят на белорусском.

«Мы здесь, в Польше, ощущаем себя больше белорусами, чем на Родине», — делится Настя.

У себя на Родине они бы не могли говорить на родном языке. Там это немодно, непрестижно и... опасно. Рассказывают, местная милиция, как только слышала белорусский язык, сразу начинала таким человеком интересоваться.

«Разговаривать по-белорусски было невозможно. Была такая политика — делать всё, чтобы была русификация, чтобы люди забросили свой язык, литературу... Говорить на белорусском было немодно, говорили "колхозный язык"», — делится Анастасия.

Все трое уехали из Беларуси после протестов 2020-го. Когда в дверь постучали люди в погонах, когда стало понятно, что дальше — только тюрьма. Но Саше до сих пор приходится прятать лицо, если рядом камера. Боится не за себя, за родных:

«Против меня несколько уголовных и несколько административных дел. Одета так из соображений безопасности. У меня в Беларуси остались родители, братики и сестрички, и семья. Политическая это безопасность».

Беженцы из Беларуси Анастасия, ее сын Леня и подруга Саша. Фото: «Лица Свободы»

Представьте себе, в Гомеле, втором по величине городе Беларуси, нет ни одной белорусскоязычной школы. Преподавание — только на русском. В Минске ситуация не лучше.

Основатель редакции Nexta Степан Путило. Фото: «Лица Свободы»

Степану Путиле, основателю редакции Nexta, чтобы учиться на белорусском языке, пришлось заниматься подпольно.

«Я учился в белорусском гуманитарном лицее, где рассказывалась настоящая история Беларуси, а не та, которая преподается по советским клише в государственных белорусских школах. А такая, настоящая. Этот лицей запрещен в Беларуси, потому что он называет вещи своими именами и меняет сознание, я бы так сказал», — рассказывает Степан.

Даже в правительстве Беларуси никто не говорит на белорусском. Хотя именно с языка начинается государственность.

«Использование белорусского языка равносильно оппозиционной деятельности», — делится с нами Павел Латушко.

Белорусский оппозиционер Павел Латушко. Фото: «Лица Свободы»

Это сейчас Латушко — один из оппозиционных политиков. Вынужден был уехать из Беларуси в Польшу. А когда-то он был министром культуры.

«Я помню, когда был единственным министром, говорящим на белорусском, меня очень многие отговаривали. Когда я стал пресс-секретарем МИДа, я даже подавал в отставку потому, что тот прессинг, который был оказан на меня в том числе за использование белорусского языка, был достаточно серьезным. Сегодня вызов диктатуре, вызов режиму — и человек, говорящий на белорусском языке, на улице он может быть просто задержан», — рассказывает Латушко.

Вдали от Родины, в Польше, белорусы пытаются сохранить свой язык. Хотя признаются, что иногда это сложно. Слишком долго система Лукашенко отбивала желание говорить по-белорусски.

«Не нужно бояться, нужно просто говорить. Я ошибки... Ну, они будут, но их можно и позже подтянуть. Как мои друзья говорят, все обещают, а ты начни первым! Да, я не всегда говорю по-белорусски... Но очень стараюсь! Дома, с женой, с сыновьями. Даже если час по-русски, час по-белорусски», — делится с нами Денис, директор автошколы.

И это уже своеобразная форма протеста. Пусть и вдали от родины, но они должны сохранить то, что Лукашенко при поддержке России пытается уничтожить. Ведь белорусы в Польше помнят страшную статистику. На их Родине открыто 15 тысяч дел по политическим мотивам. Полторы тысячи человек находятся в тюрьмах. В том числе и за то, что боролись за свой белорусский язык.



Материал опубликован в партнерстве с проектом «Лица Свободы»