Мать «макеевского террориста» два года борется с системой, чтобы вернуть свой дом ФОТО

Есть такие территории в Украине, на которых время будто бы остановилось. Донецкая область не исключение – стрелки замерли где-то в начале девяностых, на что указывают местные здания, дороги, торговые центры, а также сводки криминальных новостей.

«Сейчас я живу и работаю врачом в городе Кировское, эта часть Донецкой области постепенно вымирает, молодые уезжают и назад не торопятся, — рассказала Новости Донбасса мать «макеевского террориста» Ирина Онуфрак. — Я тоже предпочитаю уехать из этого места, тем более что я макеевская и родители мои тут живут. Я хотела переехать в свой дом, для чего он и покупался. Планировала перебраться поближе к пожилым родителям. Я уже начала договариваться о новом месте работы, переезде. Но тут все планы рухнули…»

Дом под арест, хозяйку на больничную койку

1 марта 2011 года – телефонный звонок, Ирину Онуфрак вызывают в качестве свидетеля на допрос к следователю управления СБУ Донецкой области Алексееву А.А. по делу «макеевских взрывников» – Дмитрия Онуфрака и Антона Волошина.

«Все началось с того, что позвонила невестка и сказала, что мой сын кого-то убил. Это была почти полночь. Потом я видела этого мужчину в райотделе, это был таксист, он ходил нормально, выглядел нормально, на убитого был не похож. Так просто мне это все не далось. Но это было только начало. В первые дни я верила, что этот страшный сон закончится, что такая серьезная организация как СБУ разберется и все это придет в нормальное состояние и  мозги станут у всех на место. Но, как говорится, мозгами там и не пахло, по одной единственной причине – им было это не выгодно. Я считаю, что настоящих преступников они знают, но им не выгодно высвечивать эти фамилии. 1 марта меня вызывают, как я думала, на допрос, а на самом деле они вызвали меня, чтобы я им дала ключи от макеевского дома и подписала себе приговор. После допроса, который длился около 8 часов, причем со всеми оскорблениями, я попала в больницу», – продолжила Ирина.

После, по словам женщины, стресс, приведший к болезни, стал в некотором смысле ее спасителем, но об этом она поняла немного позже.

В данный момент к инциденту с таксистом добавилось подозрение в участии сына Онуфрак во взрывах, всколыхнувших в тот период Макеевку, а за ней и всю Украину.

«5 марта 2011 года в мой дом проникают следователи УСБУ в Донецкой области.  Действия были совершены без решения суда о проникновении в частную собственность, без моего  присутствия. Я находилась в больнице и физически не могла приехать, просила подождать, но они решили все сделать сами. И внезапно – в доме обнаруживают тротил, который они же мне и подбросили. В этот день было описано и арестовано мое имущество. Ситуация без сомнений создавалась руками следователей, но почему они, грамотные люди с богатым жизненным опытом, а также профессиональным, вдруг допускают такое преступление в отношении личности, не просто личности, а свидетеля по делу, участника судебного процесса. Почему они арестовывают имущество свидетеля?»

После этих событий последовал очередной допрос, в ходе которого, сообщает Ирина, ей было предложено подписать протокол.

«Начав читать документ, я была шокирована, там было написано, что я сознаюсь в финансировании дела, что я возила взрывчатые вещества. Я написала, что с фантазиями следователя не согласна, что-то такое. Я просто поняла, что мне нужно писать, что это не правда. Тогда находившиеся в кабинете Фролов А.А. и Косяк Е.Л. начали оказывать на меня давление, заставляя подписать протокол, но оценив мое полуобморочное состояние, решили отпустить, вручив повестку на следующий день».

Но на следующий день Ирина оказалась в больнице из-за гипертонического кризиса, ее, потерявшую сознание, подбирает «скорая» прямо на улице.

«Проходило время, я думала они приедут ко мне в больницу и, как оказалось, они обязаны были приехать, все-таки они тротил у меня нашли. Но они не приехали, им я уже была не интересна. И у себя в застенках они бы выбили у меня признание, а в больнице меня ж не стукнуть и они теряют интерес ко мне. Арестовывая мое имущество, они рассчитывали, что посадят меня, а концы в воду и никто обо мне расспрашивать не будет. Так, человек арестован – арестовывается его имущество, а тут вдруг человек не арестован, а имущество – да. Они поспешили, они были так уверены в том, что я сяду. В дальнейшем они могли бы снять арест, но такой вопрос как снятие ареста на тот момент, на досудебном уровне повлек бы другой вопрос, а законно ли добыты вещественные доказательства», – объясняет Ирина.

С тех пор прошло более двух лет, а мать осужденного за терроризм молодого человека до сих пор не может добиться снятия ареста со своего имущества. Бумаги, наклеенные теми, кто опечатывал, до сих пор на месте. Вот только часть из них разорвана и заклеена новыми.

«Добиться чего-то невозможно. Они мне пишут, что дом арестован по закону, кражи не было, проникновение чужих людей не было. А то, что находится внутри помещения, потихоньку разворовывают на самом деле».

О сыне Ирина говорит немного, лишь несколько раз упомянув о своей уверенности в его невиновности.

Третья сторона: альтернативные трактовки события

«А вот и дом, в который я вкладывала все, я на него копила деньги, я на него занимала. Видите, в каком это состоянии, – спрашивает Ирина Онуфрак, указывая на покосившийся ряд деревяшек, некогда служивших забором. – Он таким не был, при покупке он был в удовлетворительном состоянии. Это дом, в котором находились ценные вещи: мои фотографии, подарки, иконы. И вдруг я не имею доступа ко всему этому.  Здесь нужен срочный ремонт, хотя бы минимальный, боюсь, дом не переживет этой зимы. Я на месте не сидела эти годы, я обращалась в прокуратуру разного уровня, в том числе и Генеральную. Мне дают ответы, что дом арестован по закону. Ссылка на закон не идет.И пишут, что я могу обращаться в вышестоящую прокуратуру или в суд. Я обращаюсь.Я долго не могла найти адвоката, чтобы судиться. При слове СБУ у адвокатов наступает неадекватная реакция, я понимала, что люди просто не хотят связываться».

Некоторое время Ирина молча осматривает дом. В это время из соседнего дома выходит мужчина.

Поздоровавшись, сосед зовет зайти к нему во двор и посмотреть дом с другой стороны, по его словам строение совсем в плохом состоянии.

«Вот Ира, трещины здесь везде. Да, невезучий дом. Это наши шестые соседи и тоже вот произошло такое… А вы знаете, больше двух лет тут никто не жил. Уже семей пять сменилось. Или семья распадалась или еще что-то. Это мистика. Молодые тут жили – покупали дом, чуть поживут и разойдутся. Еще бомжи тут жили, у них квартиру забрали, а часть денег отдали, и они тут пришли жить, купили дом. Приехали, и где-то полгода бухали, пока деньги еще оставались. Потом деньги пропили, металлические стойки с забора снимать стали. Душ там был – разобрали. Потом они продали дом певцам, которые тут все планировали заборы ставить, ремонт делать. Потом – хоп, заглохло все. Никто так этим домом и не занимался никогда», – поделился наблюдениями сосед.

«А я вот хочу делать. Ремонтом заниматься, огородом. Так не дают же», – ответила женщина.

О неправомерности действий говорит и адвокат Ирины Онуфрак.

«Арест остался, но если вы арестовали – организуйте охрану недвижимости. Дом обклеен, соответственно человек – собственник, даже не смотря на то, что он свидетель и его права нарушены, он не может зайти. Уже более двух лет дом без отопления, а на улице дождь, снег, мороз, жара. Притом что там окна выбиты. Дом перестал быть жилым помещением.

Таким образом, конкретные действия конкретного следователя привели к нанесению ущерба и нарушению прав Ирины», – подчеркивает адвокат Олег Колбасенко.

На данном этапе защитник интересов Ирины Онуфрак добивается возбуждения уголовного дела по факту кражи ее имущества, а также против личностей, незаконно наложивших на ее жилье арест.

В Управлении СБУ Донецкой области Новости Донбасса заявили, что ситуацию комментировать не будут. Дело закрыто.

«СБУ никак не комментирует этот вопрос, потому как в марте 2012 года вступил в силу обвинительный приговор», – сказал начальник пресс-службы Управления СБУ в Донецкой области Александр Балабанцев.

Дело «макеевских террористов»: предыстория

Взрывы в Макеевке прогремели 20 января 2011 года. Два взрыва в районе админздания ГП «Макеевуголь», один – недалеко от торгового центра «Голден Плаза», реализованыони были неизвестными, ранним утром. В ходе инцидента никто не пострадал. После взрывов злоумышленники пригрозили новыми попытками в том случае, если им не будет передана сумма в 4,2 миллиона евро. Эта информация была подана в письменном виде. СБУ Донецкой области возбудила уголовное дело по ч.2 ст. 258 Уголовного кодекса Украины (теракт). Разыскивали двоих мужчин от 30 до 40 лет. 15 февраля после разбойного нападения на таксиста были задержаны двое молодых людей 23 и 24 лет.

Таким образом, Дмитрий Онуфрак фигурировал и в деле о «совершении разбойного нападения на водителя такси с целью ограбления и покушении на убийство», позже апелляционный суд поменял обвинение в покушении на «нанесение тяжких повреждений». В марте 2012 года суд приговорил Дмитрия Онуфрака к 15 годам с конфискацией имущества, а Антона Волошина – к восьми годам лишения свободы. 373 тысячи гривен – материальный ущерб, нанесенный пострадавшим от взрывов, который осужденным придется возместить. Еще 52 тысячи должен заплатить Онуфрак пострадавшему таксисту. Такова официальная версия сложившейся ситуации.

Следует отметить, что ряд украинских СМИ, называя молодых людей «случайными жертвами системы», публиковали материалы рассматривающие взрывы, как разновидность «коммерческих разборок», связанных с активизировавшимися в тот период корпоративными войнами за перспективные активы ГП «Макеевуголь».


Мать осужденного за взрывы в Макеевке Дмитрия Онуфрака не может попасть в свой дом уже два года. Арест наложили сотрудники СБУ.


В доме жила Ирина, а также ее сын Дмитрий с женой


Наклейки есть, охрана появляется, но редко – соседи


Дом, принадлежащий Ирине Онуфрак