Юность в зоне конфликта: Как подростки Донбасса пытаются поступить в вузы Украины, России и остаются в ОРДЛО

Жители оккупированного Донбасса в течение семи лет сталкиваются со сложностями при поступлении в вузы. Некоторые из них едут учиться в Россию, некоторые — на подконтрольную Киеву территорию, но многие остаются на малой родине, несмотря на будущие проблемы с трудоустройством. «Заборона» пообщалась с подростками, которые столкнулись с этим выбором, и рассказывает, как им приходится принимать сложные решения.

Издание не называет полные имена героев публикации, поскольку они считают, что их позиция может грозить им опасностью со стороны оккупационных властей.

«Для меня было дико, что нужно изучать русский язык»

Кате 17 лет, и семь из них она живет в оккупированной Горловке. В этом году она закончила 11 класс и подала документы сразу в несколько университетов Донецка — поступила в Донецкий национальный университет на бюджет. 

При выборе университета Катя учитывала несколько факторов, и язык был одним из них. Девушка объясняет, что в 2014 году, когда она училась в пятом классе, изучение украинского языка сначала уменьшили в два раза, оставив один урок в две недели, на котором изучали литературу и язык, а позже — когда она училась в десятом классе — и вовсе убрали из учебной программы.   

«Я бы хотела поступать в Украину, но мои знания украинского языка сильно упали с тех пор, как мы перестали изучать его в школе, — рассказывает Катя. — Если раньше я могла еще услышать украинскую речь, то в последние два года вообще нет. Для меня это было дико, что нужно было изучать русский язык».

К выбору будущей специальности Катя подходила очень серьезно. Несколько вариантов, говорит она, сразу отпали, поскольку не только не гарантируют трудоустройства за пределами Донецка и Луганска, а прямо отбирают возможность покинуть эти территории в будущем. Так происходит, например, с юридическими специальностями.

«Здесь [будущие юристы] изучают законы «ДНР», которые очень похожи на законы России, — объясняет она. — Но если я приеду в Россию, то не смогу там работать юристом официально, потому что учила не их законы, а законы «ДНР». В Украине тем более. И еще практически на всех юридических факультетах работает такое, что ты просто становишься невыездным. Я знаю ребят, которые учатся на 3-4 курсе юрфака и они невыездные».

Катя остается в Донецке по двум причинам. Первая — это отсутствие на подконтрольной Киеву территории Украины родственников, которые могли бы помочь девушке с переездом. Вся ее семья живет в оккупации.

«Как бы мне ни хотелось уехать, это будет тяжело, — говорит она. — В России я знаю, что у меня есть родственники, которые помогут, а в Донецке у меня семья. Поэтому идея с Украиной для меня отпала».

Вторая причина — финансовая. Обучение за пределами оккупированной территории подразумевает расходы на переезд, питание, аренду жилья на все время или до получения места в общежитии. Из-за невозможности прямого выезда с оккупированной территории на подконтрольную многие люди едут через Россию и платят при этом порядка 5 тысяч гривен за дорогу только в одну сторону. Некоторые семьи просто не могут себе этого позволить.

Третья причина, побудившая Катю учиться в Донецке, — это неосведомленность. В частности, она не знала ничего о льготных программах украинских вузов, предусмотренных для абитуриентов с Донбасса.

«Мы не знаем, какие там есть льготы, стоимость обучения, преимущества, поэтому  я даже не знаю, с чем сравнивать, — говорит Катя. — Я могу сравнить вузы Донецка и российские вузы по стоимости обучения, потому что нам про это рассказывают».

Девушка добавляет, что если бы у нее была такая информация, это могло бы изменить ее выбор или хотя бы стать одним из возможных вариантов ее дальнейшего пути. «Потому что каких-то особых причин не учиться в Украине у меня нет», — говорит она.

«Украину у нас как будто отрезали»

«Политические взгляды не имеют значения сейчас, мое окружение — те, кто закончил 11 класс и у кого есть возможность, — стремятся поехать в цивилизованную страну, где развиты образование, инфраструктура, культура, где они могут развиваться, — говорит Катя. — У нас же здесь этого нет. В России это есть и многие смотрят в ту сторону просто потому, что там чаще заявляют: «У нас есть то и то» и мы это видим с экранов. Украину у нас как бы отрезали: телевидение у большинства российское, там агитируют против Украины».

Кроме того, говорит девушка, на протяжении семи лет идет агитационная кампания, рассказывающая о преимуществах обучения в вузах оккупированной части Донбасса. Благодаря легкости поступления большинство школьников остаются учиться дома.

Вдобавок власти непризнанной «ДНР» обязали выпускников заполнять неанонимную анкету. В опросник, говорит Катя, нужно внести данные о будущем месте обучения, а отказ от предоставления такой информации вызывает возмущение среди учителей.

Один поступает в Россию, другой в Украину, сидят за одной партой

«Перспектив я тут особо не вижу: здесь для меня слишком душно, тесно, — говорит Катя. — В дальнейшем я хотела бы уехать куда-то в Россию, чтобы получить российский диплом, или в другую страну».

Иллюстрация: Yehor Hryb / Заборона

Катя отмечает, что у ее сверстников разные планы, но всех их объединяют не политические взгляды, а желание жить и учиться в нормальных условиях. Несмотря на все препятствия, все же есть школьники, которые их преодолевают и поступают в украинские вузы.

«Мне кажется, если бы большинство из нас знало, что [в Украине] есть хорошие льготы и они реальны, если бы было больше информации на этот счет, то больше людей захотело бы поступать в Украину, — говорит Катя. — Они и сейчас поступают, но не в большом количестве: у нас, например, в классе из 28 человек один поступает в Украину, трое — в Россию, а все остальные остаются здесь».

Несмотря на разные взгляды на будущее, школьники, говорит девушка, не конфликтуют между собой.

«Если кто-то был не согласен [с позицией], реакция такая: ну, не согласен и не согласен, ладно. Не оскорблять же и не общаться. Вот один мальчик поступал в Украину, другой в Россию, но они сидели за одной партой, прекрасно контактировали», — говорит она.

«Не хочется возвращаться в события, от которых бежали»

Вероника вместе с родителями переехала из Горловки в небольшое село в Подмосковье, где живут ее родственники. Несмотря на то, что девушка неоднократно приезжала в родной город, учиться в университете она решила в России.

«Если бы мне за неделю до переезда сказали, что я перееду в другую страну и останусь там жить, я бы не поверила. Если бы мне сказали, что я окончу университет в России, я бы рассмеялась», — говорит она.

Родственники Вероники звали ее в Россию с начала боевых действий в 2014-м. Семья девушки решилась на переезд, когда начались обстрелы.

«Куда уезжают родители, туда уезжает и ребенок. Поэтому у многих детей просто не было выбора, — объясняет она. — Получилось это очень спонтанно, никто не планировал, а потом решилось это все чуть ли не одним днем — мы уехали».

Окончив 11-й класс в России, девушка встала перед выбором: продолжить обучение там же или возвращаться в оккупированную Горловку. Вероника выбрала первое и поступала в университет по программе «Соотечественники», с помощью которой она смогла учиться на тех же правах, что и граждане России. Для этого ее родителям необходимо было собрать документы, подтверждающие, что ее дедушка и бабушка родились и проживали на территории Советского Союза до момента его распада. 

«Смысла возвращаться назад [нет], — объясняет Вероника свой выбор. — Не хочется подвергать свою жизнь опасности. Никому не хочется возвращаться в события, от которых они бежали. Ведь большинство уехало не потому что захотели, а потому что их вынудила ситуация. Когда мне было грустно оттого, что я не дома, я говорила с подругой, делилась своими переживаниями. А она, находясь под обстрелами, отвечала мне: «Зато ты останешься живой».

Иллюстрация: Yehor Hryb / Заборона

Пересечь линию разграничения, чтобы сдать экзамен

Когда начались боевые действия, Вадим жил в Горловке. Он понимал, что получать аттестат на неподконтрольной территории — не лучший выбор, поэтому начал параллельное обучение в одной из школ подконтрольного украинским властям Славянска, где жила его бабушка. Два года парень одновременно учился в двух школах, а в день своего выпускного полностью переехал на подконтрольную Украине территорию. Сейчас Вадим — студент факультета международных отношений в одном из университетов Днепра.

Одновременное обучение в двух школах, говорит Вадим, не было сложным: многие предметы, за исключением украинского языка и истории Украины, совпадали. Сложности возникали, когда необходимо было пересекать линию разграничения, чтобы сдать экзамены.

«Иногда экзамены были в один и тот же день, и мне нужно было присутствовать и там и там, было сложно. И приходилось договариваться с директором школы о переносе дат экзаменов. В основном переносили экзамены в украинской школе, — рассказывает Вадим. — Были сложности с пересечением границы, но за день я всегда доезжал. Самый плохой вариант — когда дорога занимала 12 часов. И это была дополнительная нагрузка, когда я должен был приехать и решать еще какие-то вопросы помимо экзаменов».

Семья Вадима осталась на неподконтрольной территории, но именно родители убедили его в том, что лучше учиться в украинском вузе.

«Быть солдатом в непризнанной республике»

Вадим не скрывает, что когда начались боевые действия, у него были другие взгляды на военный конфликт.

«Сначала, лет в двенадцать, я был ярым патриотом «ДНР», — рассказывает он. — А потом начал разбираться во всей этой истории и понял, что меня не устраивает. Это все зачатки тоталитарного режима, где нельзя сказать слова против».

Говоря о том, что влияло на его мировоззрение, когда он жил на оккупированной территории, парень говорит: «В детскую голову очень легко положить идеи, показать, что в одной стране все плохо, а в другой хорошо. В 13 лет я хотел поступить в военный колледж. Но потом понял, что быть солдатом в непризнанной республике не очень перспективно. Ведь что потом? В Украину ты выехать не сможешь, в России тоже свои проблемы. Сейчас, в Украине, я чувствую себя более свободным, вижу возможность развиваться».

Программы лояльности 

По данным Министерства социальной политики Украины, в стране зарегистрировано полтора миллиона переселенцев. В украинские вузы в 2019 году поступили 1865 жителей оккупированных территорий, а в 2020 году их было уже более 2 тысяч. 22 июня 2020-го президент Владимир Зеленский инициировал внесение изменений в закон «О высшем образовании», которые упростили поступление в вузы выпускникам школ с временно оккупированных территорий. Теперь они могут поступать в украинские вузы без сдачи внешнего независимого оценивания (ВНО). 

В этом году для того, чтобы увеличить количество молодежи из Донецка и Луганска в украинских вузах, Министерство реинтеграции оккупированных территорий запустило подготовительные курсы, которые предусматривают также обеспечение жильем и стипендию в размере 4500 грн. В программе принимают участие 23 вуза. Правда, в основном это университеты, которые «переехали» с оккупированных территорий в подконтрольные Украине города Донбасса и другие регионы.

В то же время на территории России действует программа «Соотечественники», с помощью которой абитуриенты из бывших советских республик могут бесплатно поступить в российские государственные вузы. По данным мониторинга реализации этой программы, на 1 июля 2021 года было принято 10,7 тысяч заявлений, 3,3% из которых (то есть 353 человека) — граждане Украины. Это почти в 7 раз меньше числа школьников, поступивших в украинские вузы.

Иллюстрация: Yehor Hryb / Заборона

Коронавирус и курс на изоляцию

Менеджерка по адвокации Центра прав человека ZMINA Алена Лунева рассказывает, что с началом эпидемии коронавируса школьники с неподконтрольных территорий Донбасса сталкиваются с новыми вызовами. 

«Грянул корона-кризис, и это дало оккупационным властям возможность легально закрывать КПВВ [контрольно-пропускные пункты в зоне проведения военных действий] и не выпускать с неподконтрольных территорий детей, — говорит Лунева. — Ограничения свободы передвижения связаны в том числе со вступительными кампаниями: [властям выгодно], чтобы люди имели больше связей с Россией, куда можно выехать, чем с Украиной, куда попасть сложнее».

Правозащитница считает, что вопрос реинтеграции оккупированного Донбасса тесно связан с вопросом образования. Лучший способ стимулировать связь с жителями оккупированных территорий, по ее мнению, — это образовательные перспективы для детей. 

«Мы с коллегами продвигаем идею признания документов, которые получены на оккупированной территории, в том числе образовательных», — говорит она.

При этом Лунева считает, что курс на изоляцию Донбасса будет усиливаться: «Проблема касается не только студентов. Родственные и культурные связи достаточно глубокие, но физическая недоступность добавляет сложностей. Например, дети поехали учиться на подконтрольную территорию и должны иметь перспективу вернуться, приезжать на каникулы — а это невозможно, когда КПВВ закрыты. Таким образом властям удобно переподключать людей к российскому информационному и образовательному полю».