«Мы опять остались ни с чем». Переселенцы с Донбасса о том, что случилось с их квартирами в Ирпене

Большинство переселенцев из Донецкой и Луганской областей, которые бежали от войны в 2014 году, долгое время снимали жилье на новых местах. Некоторые из них через годы купили квартиры, продав автомобили, оформив ипотеки. Ирпень в Киевской области стал городом, где собралась конгломерация донецко-луганских. Из-за вторжения России переселенцы, которые уже начинали жизнь сначала, снова остались на улице. «Новости Донбасса» собрали истории тех, кто во второй раз пережил потерю жилья.

«Пока что с ребенком в Ирпене не жизнь»

Илья работал в Донецке журналистом. Когда оставаться в городе стало небезопасно, переехал в Краматорск. Потом в Киев. Уже в столице у Ильи родился сын. Семья жила в небольшой, но уже своей, квартире в Ирпене вместе с двумя котами.

«Мы выехали 24 февраля. Как только возле окна пролетели самолеты на Гостомель и оттуда повалил дым. У меня малышу год», — говорит Илья.

Сейчас семья Ильи в безопасности, на днях он даже вывез из квартиры котов.

«Эти две лохматые тушки живы.  Сложно представить, что пережили почти полтора месяца взрывов в крайнем доме Ирпеня, что со стороны захода русских в наш огород.  Понятно, что люди больше и так далее… Но», — рассказывает Илья о вывозе котов.

По сравнению с другими ЖК, его дом «отделался легким испугом», хотя бои проходили буквально возле комплекса. Тем не менее, в Ирпень, как говорит переселенец, возвращаться рано.

«Пока с ребенком там не жизнь. Как и в Киеве, кстати», — считает Илья.

«Начался отсчет нашей новой, третьей, жизни»

Мария переехала из центрального района Донецка в июне 2014 года в Киев. Планировала, что на пару недель, оказалось, навсегда. В Киеве ее семья снимала квартиру почти пять лет. Затем продала машину — единственное ценное, что осталось от благополучной жизни в Донецке. В 2018 году Мария с мужем купили небольшую квартиру в Ирпене. Ремонт сделали своими руками.

«Когда началась война 24 февраля, я все проспала. Очень странно для человека с хронической  бессонницей — одно из последствий  2014 года. С этого момента начался отсчет нашей новой, третьей, жизни. Мы оставались в комплексе до 7 марта. Пережили обстрелы, бомбежки и заход семи танков на территорию нашего жилищного комплекса», — рассказывает Мария. 

Квартиры жилого комплекса в Ирпене после обстрела. Фото: Новости Донбасса

Она добавляет, что россияне, которые приехали на танках, занимались мародерством. Взломали все магазины, даже с кроссовками, ломбард, офис турагенства. 

«Мы ушли пешком на Романовку, взяв с собой только рюкзак с документами и с собакой. Все, что я знаю о своей квартире и доме, — по фото из соцсетей. Окна выбиты, рамы покорежены. Что внутри узнаем, когда попадем туда. Вся инфраструктура и коммуникации повреждены были еще 5 марта. На компенсацию за жилье мы пока не подавались. Хотим попасть внутрь, чтобы оценить масштаб ущерба. Но планируем подаваться. Мы с мужем уже не юного возраста и средств, чтобы начать жизнь с нуля в третий раз, у нас просто нет. Тем более, что мы остались без работы», — говорит Мария.

«18 марта я увидела фотографии, что моей квартиры больше нет»

Екатерина родом из Луганской области, но училась и работала в Донецке. Переехав в Киев, сначала занималась журналистикой, потом связала жизнь с современным искусством. Катя анализирует процессы в украинском арте, пишет работы об этом. Квартиру в Ирпене она купила в рассрочку. 

«Это была моя квартира. Однокомнатная, напротив парка. Я ее достаточно долго выплачивала. Не успела сделать там ремонт, собиралась весной. Жила там с котом. Я его взяла к себе перед карантином у соседей. Решила спасти кота», — говорит Екатерина. 

Девушка оставалась в Ирпене до начала марта.

«24 февраля я все проспала. Хоть первый взрыв в Гостомеле было слышно в Ирпене, я не услышала. Проснулась в восемь утра и увидела в телефоне пропущенные звонки и сообщения. Я не понимала, что происходит. Позвонила сестре, она сказала собирать вещи и выехать к ней в Киев, но было очень много машин. Мы решили в этот день оставаться. В итоге я пробыла в Ирпене около 10 дней.

Украинский солдат стоит на выезде из Ирпеня во время эвакуации местного населения под обстрелом российских войск 5 марта. Фото: KutsVG / Depositphotos

Первую ночь я осталась дома. Переставила мебель, чтобы кровать была дальше от окон, но у меня большие окна и последний этаж, мансарда. Эта ночь была ужасной. На следующий день я переехала к подруге. В итоге мы выехали вместе. В день, когда я собиралась эвакуироваться, обстреливали железную дорогу. Мы ехали на вокзал в Киев через мост, который позже взорвали», — рассказала Катя.

О том, что ее жилье уничтожила российская армия, она узнала уже после эвакуации:

«Вскоре я узнала, что в мой дом попало. Я получила фотографии, что это случилось 18 марта. Фотографии, что квартиры больше нет».

«В один момент опять все рухнуло. Мы опять остались ни с чем»

До 2014 года Павел жил с семьей в Донецке в трехкомнатной квартире. Когда началась война, он с женой и детьми поехал в Мариуполь, потом в Селидово. В 2015 году дончане приехали в Киев. Сразу снимали жилье, а в 2017 году купили в рассрочку первую квартиру в Ирпене. Однокомнатную в новострое. Через год продали ее и купили в рассрочку двухкомнатную. Все сделали в ней с нуля и уже выплатили ипотеку.

Один из многих жилых домов в Ирпене, поврежденных обстрелами. Фото: Новости Донбасса

«До 5 марта мы были в Ирпене, попали под взрывы. Эвакуация была тяжелая. Мы выбирались два дня, я вывозил еще троих чужих детей. 6 марта все-таки мы выехали», — рассказывает Павел.

Теперь в его квартире выбиты стекла. Пока что о других повреждениях информации нет.

«99%, что мы будем возвращаться, поэтому ждем информацию. Больше ехать нам некуда. В 30 лет я думал, что у меня есть все. Дача, квартира, машина, дети, бизнес, нормальный заработок. После 30 лет было тяжело, да. Сейчас мне 40. За 10 лет я снова всего добился сам. Я опять думал, что у меня есть все. Я выплатил за квартиру, хотел покупать дачу где-то в Ирпене. Мне снова казалось, что жизнь налажена. В один момент опять все рухнуло. Мы опять остались ни с чем», — говорит Павел.

Всего, по информации местных властей, в Ирпене разрушено 50% жилого фонда, но местных призывают не спешить с возвращением. Пока что тут небезопасно.