Ирина Геращенко – о новых КПВВ, выборах на Донбассе, единой церкви и обмене пленными

Когда на Донбассе откроют новые пункты пропуска, какова политика государства по отношению к региону, как жители Донецка и Луганска отнесутся к единой украинской православной церкви и почему обмен пленными откладывается? Об этом «Новости Донбасса» поговорили с представителем Украины в гуманитарной подгруппе Трехсторонней контактной группы по урегулированию конфликта на Донбассе, первым вице-спикером Верховной Рады Ириной Геращенко.

Об открытии новых КПВВ на Луганщине

На самом деле, открытие КПВВ «Золотое» было согласовано еще в Нормандском формате на высшем уровне в октябре 2015 году в Париже во время встречи тогдашних президентов – президента Франции Олланда, президента РФ Путина, президента Украины Порошенко и канцлера Меркель. И безусловно, во время работы минских групп украинская сторона, выполняя решение Нормандского формата, сделала все, что от нас требовалось, чтобы открыть КПВВ «Золотое». Мы его открыли еще 31 марта 2016, но уже 2 года КПВВ заблокировано и не открывается со стороны боевиков. Так же блокируется нормальная работа в Станице Луганской, где мы давно поддержали инициативу с помощью Международного комитета Красного Креста отреставрировать разрушенный там мост, который так же захватили боевики. И, собственно, мы видим следующий путь. Первое, надо немедленно открыть КПВВ «Золотое».

Кроме того, нужно отремонтировать мост в Станице Луганской. Позиция украинской стороны заключается в том, что это должен быть пешеходный мост, но с возможностью проехать там машине «скорой помощи», чтобы была возможность там оказывать медицинскую помощь гражданам, которые в этом нуждаются. Но этот мост не может функционировать на данном этапе, как автомобильный мост. И вот у нас развита прекрасная инфраструктура КПВВ «Золотое». Почему он не открывается? И когда мы слышим: «А давайте откроем "Счастье"!» или еще что-то такое... Давайте выполнять то, по чему принято решение. На Нормандском формате не поднимался вопрос о других КПВВ. Поэтому давайте откроем то, что сейчас блокируется. Такова наша позиция.

О политике Украины по Донбассу

При решении открытия того или иного КПВВ обязательно учитывается ситуация безопасности и позиция руководства теперь уже Объединенных сил, а также позиция наших военных. Вот, сегодня есть такая позиция, что мы должны открыть КПВВ «Золотое». Затем будем двигаться дальше. Но вообще, мы заинтересованы, чтобы не было никаких КПВВ и это станет возможно после того, когда Украина получит возврат контроля над украинско-российской границей. То есть тогда исчезнут эти уродливые КПВВ с украинской территории в целом. Не закон и не штаб распределяет Донбасс на оккупированную и не оккупированную части. Это реалии войны. И действительно, над частью украинской территории сегодня – оккупация РФ. И наша задача – освободить наши территории. Собственно, на это нацелена вся стратегия власти. Закон, о котором мы с вами говорим,только фиксирует правду, что часть Донбасса, к сожалению, оккупирована РФ, где Россия осуществляет фактический контроль. Этот закон фиксирует правду, новые реалии о том, как эффективно нам преодолевать путь к освобождению этих территорий, но не закон поможет нам их освободить.



Чтобы освободить Донбасс, нам нужно очень серьезно сосредоточить наши усилия по усилению украинской армии и украинской дипломатии. Мы серьезно работаем над тем, чтобы санкции против РФ не просто продолжались до полного выполнения ею Минских соглашений, но и усиливались. И эта работа осуществляется на всех площадках, начиная от
Парламентской ассамблеи Совета Европы, ООН, всех наших двусторонних переговоров и в Нормандском формате, где есть одно требование Украины – Россия должна выполнить Минские соглашения, должна забрать свою технику, своих наемников из оккупированного Донбасса, прекратить очень щедро финансировать боевиков, вернуть Украину контроль над нашим рубежом. И тогда не будет ни КПВВ, ни объединенных сил... Должен вернуться мир на эту территорию. И точно не закон разделяет Донбасс на оккупированный не оккупированный.

О выборах в регионе

Также с проведением или непроведением выборов зависит исключительно от ситуации безопасности, а не от того или иного закона. Я хочу напомнить, что и в 2014 году выборы не проводились на тех территориях, которые были оккупированы или в зоне безопасности. И собственно, только этим это определялось. И сейчас, когда наши международные партнеры несколько лет подряд говорили о том, что мы должны срочно думать о том, как проводить выборы на Донбассе... Скажите, а кто будет выборы в Широкино проводить? Это будет определяться исключительно политикой безопасности и ситуацией. И поэтому закон определяет, где будут проводиться выборы, а где нет, а политика безопасности ситуация и постепенное – шаг за шагом – освобождение украинской земли от оккупантов.

А если говорить о власти, то, например, у нас уже есть и положительные факты, когда так же в Золотом достаточно долго не было руководителя военно-гражданской и районной администрации. А сейчас назначен этот человек. И мы желаем ему успеха и будем всячески поддерживать из Киева в том, чтобы работали, строили регион и так далее.

О единой православной церкви в Украине

Ни церковный вопрос, ни языковой, ни исторические вопросы не были факторами этой агрессии и войны, которая сейчас происходит на Донбассе. Это был исключительно внешний фактор – российская агрессия, российская «подпитка» этих сепаратистских движений боевиков и их очень щедрая финансовая и другая поддержка. Поэтому, мне кажется, что Украина очень мудрая страна и очень мудрый народ, и как бы ни хотелось кому-то из-за «поребрика» расколоть Украину по вопросу языка, культуры, церкви, истории, нашего прошлого или будущего, то этого не будет. Я убеждена, что нам удастся найти путь мудрости и просто очень толерантно пройти этот путь получения разрешения на Украинскую автокефальную единую поместную православную церковь. Это первое.

Второе. Я хочу сказать, что Украина очень толерантная страна и последние опросы, проведенные, показали, что, например, в Украине не низкий уровень антисемитизма на всем европейском пространстве – это очень важные факторы. Украина толерантна по отношению людей разных национальностей, разных языков, разного вероисповедания. Вы правильно говорите, что на территории Украины есть разные церкви, и протестанскик, и другие. Да, у нас есть мусульманская община, иудейская община. Это абсолютно нормально.

И создание единой церкви – это огромный исторический шаг, без преувеличения и пафоса, но это будет и вызов. Это будет вызов доказать и обществу и друг другу, и всем нам, что мы при этом умеем уважать другую позицию. Каждый человек – это их будет право – остаться в этой церкви, в которой он хочет молиться. Это очень индивидуальная вещь, никто не будет закрывать никакие храмы, и вешать «амбарные замки», как было 100 лет назад в 1917 году, когда коммунисты пришли и уничтожали церкви, такого не будет – церкви останутся, и останутся прихожане. каждый имеет право выбрать ту церковь, в которую он будет ходить. Если человек хочет ходить в церковь там такую и исповедоваться священнику такому-то, пожалуйста, это его полное право. Но Украина как государство имеет право на единую поместную православную автокефальную церковь, как имеют это право болгары или сербы, или другие православные страны.

Об обмене пленными

Украинская сторона в вопросе освобождения заложников готова к серьезных компромиссов, и честно говоря, мы делали все для того, ихотели, чтобы эта следующая волна прошла как можно быстрее. Станислава Асеева уже почти год боевики удерживают в Донецкой области. Увы, несмотря на все наши усилия освободить его в течение прошлого года, в том числе и во время такой большого освобождения 27 декабря, нам его не отдали. Мы, безусловно, держим в центре особого внимания во время наших тяжелых дискуссий судьбу и Станислава, и тех наших военных, которые достаточно долго удерживаются в оккупированном Донецке и Луганске.

Собственно, очень трудно идут эти переговоры. К сожалению, здесь определенные искусственные преграды, которые ставит другая сторона, включает в свои списки россиян, во-первых, а во-вторых включает в свои списки с требованием немедленного освобождения, например, беркутовцев, по которым сейчас идут суды по их возможной причастности к расстрелам героев Небесной сотни. И очевидно, что это недопустимые вещи, а мы готовы к компромиссам, но не путем продажи и сдачи Украины. И поэтому еще раз подчеркиваю, что мы готовы передать, например, России 23 россиянина, которые на сегодня отбывают наказание в украинских тюрьмах за преступления против суверенитета Украины. Но мы требуем отдать нам, освободить немедленно тех украинцев, содержащихся в тюрьмах РФ, как политические заключенные. Это недопустимо, что у нас нет никакого прогресса уже два года по освобождению заложников, находящихся в России.

Также мы готовы передать немедленно, хоть сегодня, всех преступников, совершивших преступления против государства Украина, которые могут подпадать под помиловании за свои преступления на Донбассе для того, чтобы освободить наших заложников на оккупированных территориях. Но, конечно, в эти списки не могут попасть те, кто не имеют отношения к конфликту на Донбассе, и те, кого туда пытаются «впихнуть» боевики, начиная от беркутовцев и заканчивая причастнымх к терактам в Одессе и Харькове, в Тернополе и так далее.

Украинское государство и власть делает все возможное для того, чтобыос вободить украинских заложников. Этот вопрос для нас принципиальный. И очевидно, что здесь нужно использовать все те пути и методы, имеющиеся, в этом сложном вопросе. Очевидно, что здесь вообще ответ на вопрос освобождения украинских заложников зависит от одного человека, его фамилия – Путин Владимир Владимирович – президент РФ, получивший в своем кошельке или кармане ключи от всех тюрем, где содержатся украинские заложники. Учитывая этот серьезный фактор и необходимость их освобождения, мы ищем все те пути, которые позволят нам их освобождать.