Эксперт: Минский процесс зашел в тупик по вине России и Украины

Для разрешения ситуации на востоке Украины не хватает воли у все сторон конфликта - украинская сторона не видит в минских договоренностях смысла, сам президент Петр Порошенко не обладает политической волей и капиталом для его разрешения. В то же время, власти Российской Федерации заняли позицию выжидания до момента инаугурации новоизбранного президента США Дональда Трампа.

На встрече лидеров стран «нормандской четверки Петра Порошенко, Владимира Путина, Франсуа Олланда и Ангелы Меркель была достигнута договоренность о разработке так называемой «дорожной карты» имплементации Минских договоренностей, однако такой документ все еще остается проектом. На сегодня «минский процесс» находится в тупике по вине как России, так и Украины, которая находит поддержку у западных партнеров не во всех своих инициативах, связанных с боевыми действиями на востоке страны, заявил эксперт Немецкого общества внешней политики (DGAP) Штефан Майстер в интервью DW .

Новая встреча глав МИД Германии, Франции, России и Украины до последнего момента покрыта тенью неуверенности. Российский министр Сергей Лавров давал свое согласие на участие в ней нечетко, мол, «сохраняется серьезный риск того, что это может снова оказаться встречей ради встречи». Или состоятся переговоры, как Вы считаете?

Желание встретиться есть, впрочем, прогресса мало. И немецкая, и русская стороны постоянно говорят о том, что встречаться имеет смысл только тогда, когда для этого будет какой-то результат, когда видно ощутимый прогресс. Если смотреть так, то действительно надо было бы говорить, что, скорее всего, встреча не состоится. Но главный вопрос в том, какой политический сигнал хотят при этом прислать стороны. Со стороны Германии хотят в любом случае просигнализировать, мол, мы находимся в процессе, который, несмотря на все сложности, то и продвигается вперед, продолжается.

Я не думаю, что российская сторона сейчас имеет любой интерес или в участии в подобных встречах, или в прогрессе вообще. Ведь пока новый президент США не находится на должности, они видят, что в результате их переговорная позиция может улучшиться через потенциальную отмену санкций. Поэтому они заняли выжидательную позицию, и если встреча состоится, то это будет ради встречи, а не для того, чтобы продвинуться вперед в любом из вопросов.

Какие еще факторы, кроме ожиданий относительно нового американского президента, способствуют тому, что минский процесс застопорился?

Имеет место стагнация всего процесса. Бои продолжаются, ежедневно на линии соприкосновения. И рабочие подгруппы, и те островки, которые были созданы для обеспечения режима прекращения огня демонстрируют, насколько сильна атмосфера недоверия между обеими сторонами. При этом отсутствует политическая воля - как у России, так и с украинской стороны, - дальше продвигаться в этом процессе.

В чем Вы видите ответственность Киева за «ступор», в котором находится «минский процесс»?

Там четко прослеживается, что в парадигме минского процесса не видят никакого смысла, так как соглашение в такой форме выполнить невозможно. Мол, оно было достигнуто под давлением, и пока определенные вещи не реализованы, мы ничего не будем делать. Кроме того, Петр Порошенко из-за внутриполитических факторов - стагнацию процесса реформ, внутренние распри - на данный момент не имеет никакого интереса и политического капитала для того, чтобы реализовать определенные элементы минских договоренностей, например, того, что касается особого статуса Донбасса. Поэтому в целом с украинской стороны не хватает позитивного подхода - предложения направлении, в котором должен развиваться процесс или как могут быть изменены минские договоренности.

Но украинская сторона настаивает, например, на введении полицейской миссии ОБСЕ. Возможно, ей здесь не хватает поддержки Берлина или Парижа, и она из-за этого не может дальше продвинуться в минском процессе?

Я не уверен, что это - главная тема для украинской стороны. Конечно, речь идет о том, чтобы обеспечить контроль над границей и по режиму прекращения огня, и там надеются достичь этого с помощью такой полицейской миссии. Но это просто нереалистично. ОБСЕ не имеет опыта с полицейскими миссиями и до сих пор не делала ничего подобного. То есть, нужно в рамках ОБСЕ сначала выяснить, есть ли вообще желание создавать такую миссию, и можно себе представить, какие страны могут подобную идею заблокировать. Затем нужно будет в каждой стране собирать людей, которые пойдут в эту миссию. Только процесс принятия решения продлится месяцы. И Париж, и Берлин, конечно, играют в этом роль, ведь не видят возможности продвинуть эту идею, и, возможно, не имеют интереса в этом, потому что не верят, что ОБСЕ вообще пригодно для этого.

Итак, блокирование минского процесса заключается в том, что русские говорят: вы сначала должны принять закон об особом статусе и подготовить проведение выборов. На что украинская сторона отвечает, что пока не будет гарантирована безопасность, мы не будем ничего делать. Поэтому вопрос о возможности реализовать минские договоренности и подготовить их для реализации остались без ответа. И без этого процесс остается заблокированным.

Но именно ли по этому договаривалась «нормандская четверка» в прошлом месяце в Берлине, когда согласилась разработать «дорожную карту»?

Да. Но участники говорят, что речь идет о том, есть ли возможности выработать график, когда реализовывать. Однако пока стороны конфликта не соглашаются по принципиальным вопросам - закрытие российско-украинской границы, когда и при каких условиях могут состояться выборы, каким должен быть особый статус, - то по моему мнению, это очень трудно. В этих же рамках снова и снова осуществляются те же попытки, однако основополагающие проблемы не решены. И в этом я вижу блокировку, которую, по моему мнению, в нынешних обстоятельствах невозможно преодолеть.

Похоже, что ситуация попала в порочный круг. Есть ли какая-то принципиальная альтернатива? К примеру, может стоило бы процесс перезапустить, привлечь новых «актеров» или начать новый формат?

Это очень трудно. Все боятся, что если этот процесс будет прерван или будет попытка запустить новый, то бои могут начаться с новой силой. Поэтому прежде всего Германия и Франция, но также и другие стороны остаются в этом процессе. Конечно, ежедневно гибнут люди, и есть желание это предотвратить. Однако в этих рамках на данный момент нельзя достичь ни прорыва, поскольку стороны конфликта не имеют в этом интереса. Я бы даже сказал, что российская сторона на самом деле вполне довольна нынешним состоянием конфликта. Ведь она может достичь чего-то лучшего для себя. Она может держать Украину в зависимости. И обстоятельства могут измениться в пользу России. Если новый президент США захочет отменить санкции, во Франции будет избран Марин Ле Пен, Ангела Меркель потеряет должность канцлера - это те благоприятные условия, при которых Москва может рассчитывать на лучшую сделку. И для этого у нее есть терпение.

Тогда что делать Украине?

Украина, я считаю, делает недостаточно для освобожденных территорий и для людей на оккупированных территориях, а также сама скатывается в кризис в процессе проведения реформ - это все играет на руку Москвы. Хотя мы сейчас можем мало что сделать, но Украина может активно играть на опережение и делать предложения. Другой вопрос, найдут ли они поддержку Германии и Франции. С миссией ОБСЕ не получилось, так можно попробовать с ООН. Россия это тоже будет блокировать так же, но тогда можно будет хотя бы указать: посмотрите, россияне блокируют.

На сегодня я также не имею идей. На всех конференциях и симпозиумах по минскому процессу, в которых я принимал участие в последние месяцы, людям нечего сказать. Туда ходить просто разочаровывает, потому что никто не может предложить правильную идею. Однако может надо изменить образ мышления и сказать, что дальше пока нельзя продвинуться. И вместо существующих условиях попробовать сделать лучшее из возможного для местного населения там. А также стараться укрепить Украину, чтобы сделать нынешнее положение вещей менее привлекательным для России.

Говоря о местном населении, Вы имеете в виду акцент на гуманитарной ситуации?

Именно так. Я считаю, что в освобождении территории следует больше вкладывать средств, чтобы люди там чувствовали, что Киев о них заботится. Европейская сторона также должна больше инвестировать, чтобы улучшить условия жизни людей.

А для этого есть воля в ЕС?

По моему мнению, если Украина сама будет больше делать и это будет лучше заметно, то это создаст определенное политическое давление, чтобы говорить: посмотрите, мы здесь делаем много, но мы имеем ограниченные ресурсы, то могли бы вы нам больше помочь. Я боюсь, что сейчас вопрос Восточной Украины, минского процесса и Украина в списке приоритетов политики ЕС и США находятся уже совсем не на первых местах. Внимание уделяется другим темам. Поэтому правительство в Киеве должно продемонстрировать, что он разрабатывает идеи, стратегии, инвестирует в эти районы.