1145 дней в плену и разрушенный брак: как война изменила жизнь пограничника Станислава Васюка

Пограничник Станислав Васюк находился в плену более трех лет. Однако по возвращению на Родину его ждал далеко не хеппи-энд. В медиа и соцсетях мы обычно видим счастливые моменты возвращения военнопленных домой: первый разговор с мамой, встреча с женой и детьми, слезы радости, улыбки и объятия.

Но Станислава ждала другая картина. Жена ограничилась непродолжительным разговором у госпиталя. И по словам Станислава, не проявляла интереса к его судьбе. Как стало известно впоследствии, она переехала вместе с их общей дочерью в другой город. Когда после обмена он попытался восстановить контакт и предложил помощь, их общение превратилось в переписку о деньгах, которые жена получала все три года пока Станислав находился в плену, взаимные обвинения и в итоге — в полицейское разбирательство.

В 18 лет в армию

Станислав Васюк родом из Черниговской области, города Семеновка. После окончания гимназии пошел в проф. училище лесного хозяйства.

«Хотел я вообще-то в летный лицей. Но по доброте душевной помог незнакомому парню на экзамене по математике. Поэтому проходной бал не получил, а родители мои давать взятки отказались. Поэтому поступил куда, поступил», — говорит он.

Станислав Васюк. Фото из личного архива

Однако по профессии Стас не работал ни дня. Он выбрал путь военного, вступив на него в 2018 году.

«Да, я из тех сумасшедших людей, которые в 18 лет пошли в армию. Мне было 18 лет и 1,5 месяца. Захотел служить и мой дядя-военнослужащий, старший прапорщик по званию, всегда был для меня примером», — говорит Станислав.

Он до сих пор с восторгом вспоминает первые месяцы службы: физические упражнения, кроссы, работа с оружием. Тяжелее было уже непосредственно в пограничном отряде, где требовалось «вызубрить» массу нормативно-правовой документации.

За время службы Станислав поработал на пропускном пункте, в оперативной части и нес службу непосредственно на «зеленой границе», совершая обход приграничной территории в Черниговской области. Но этого было мало молодому и амбициозному бойцу.

«В 2021 году я захотел перевестись в зону ООС. Дождался одобрения от командования и должен был ехать в Мариуполь, принимать должность пулеметчика», — рассказывает Стас Васюк.

Станислав Васюк. Фото из личного архива

Чехарда приказов и попытка прорыва из окружения

Полномасштабное наступление российской армии на Украину пограничник застал в поезде Киев-Мариуполь. Однако до места конечной точки маршрута он не доехал, потому что поезд остановился из-за обстрелов. Утром он сошел на станции в Волновахе и получил приказ прибыть в расположение части, взять оружие и стать в строй.

«Прибыв на указанный блокпост я обнаружил, что он был брошен из-за массированных обстрелов. Повезло, что на личном авто меня с побратимами подбросили до расположения части. 25 февраля 2022 года в Волновахе нам приказали окапываться и держать круговую оборону совместно с ВСУ», — рассказывает военнослужащий.

Далее Станислав получал различные приказы. Сбор пограничников Донецкого отряда был объявлен в Запорожье, потом в Днепре, далее ему сообщили, что он входит в число тех, кто едет защищать Мариуполь. Но, в конце концов его все же оставили держать оборону в Волновахском районе.

«Так я оказался в кольце 35 км глубиной. Был на позициях около Валерьяновки, Благодатного и в "Форест-парке"», — говорит он.

13 марта 2022 года в районе Благодатного Станислав обнаружил броне группу противника и скорректировал огонь артиллерии по ней. Оккупанты отступили, но на следующий день пошли в атаку большим количеством. Продержавшись сутки против 14 БТР и штурмующих спецназовцев пограничники вынуждены были отступить.

«Противник зашел в тыл и мы отходили малыми группами. Шесть человек разбились на квартет и дуэт. Двое исчезли и мы с напарником пошли их искать. Напарник отошел от меня далеко, нарушил правила патрулирования… а потом я услышал автоматные очереди и понял, что он нарвался на бой. Доложил об этом командиру и мне приказали идти в село и искать там ночлег», — говорит Станислав.

Встретив других пограничников, Станислав остался в заброшенном доме. 16 марта он получил приказ спрятать оружие и форму в схроне и вырываться из окружения под видом потерявшихся гражданских.

«Но нас поймали в посадке. Задержавшим нас русским военнослужащим мы «наплели» что мы — мирные жители, наши дома сгорели и нам все равно куда идти, лишь бы не стреляли, но выяснили в какой стороне находятся украинские войска. Но русские передали нас так называемой «народной милиции ДНР» и начались пытки», — вспоминает Станислав.

Пограничников стали избивать и угрожать расправой. К сожалению, один из них не выдержал боли и рассказал всю правду. Так началась история плена. 17 марта Станислава с побратимами заставили копать окопы, потом удерживали на одной из агробаз.

«Я спросил у русского офицера, какая судьба нас ждет. Он ответил, что нас оформили пленных «ДНР». Если бы как пленных РФ, то обменяли бы быстрее», — признается он.

Жестокость на «приемках» и письмо родным

Военнопленных связали, покидали штабелями один на одного на пол миркоавтобуса и отвезли в Докучаевский районный отдел полиции, потом этапировали в УБОП, а позже на ИВС в Донецк.

24 марта 2022 года Станислав оказался в Еленовской колонии.

«Там у меня произошло знакомство с Кириллом Викторовичем Шакуров, который пришел к нам на «приемку». Он ударил меня под дых и загнул обе руки кверху так, что я «поцеловал» себе пятки. Вот бы его СБУ привести. За него, кстати, 10 тыс. долларов дают, как за лицо, которое участвовало в пытках с летальным исходом наших военнопленных», — говорит он.

Согласно данным из «Книги палачей украинских военнопленных» Шакуров «умышленно нарушил положения Женевской конвенции об обращении с военнопленными, причастен к систематическому избиению, пыткам с использованием специальных и других средств и унижению пленных украинских военнослужащих, что повлекло тяжкие последствия в виде травм, увечий и смерти военнопленных».

Реальность по свидетельствам украинских военнопленных намного страшнее. Преступник придумывал изощренные методы: привязывал ремень к гениталиям, мог всю ночь бить одного человека, просто за то, что он ему не понравился, клал в противогаз хлорку, заставляя в таком виде делать физические упражнения и делал другие неописуемые действия.

В Еленовке Станислав находился на разных бараках в камерах ДИЗО. Однако выбрал для себя тактику не сидеть на месте, а согласился работать «нарядчиком». О своем решении он не жалеет и говорит, что в этом видит только плюсы.

«Я составлял списки тех, кто находится на «зоне». Получилось передать их представителям Красного креста. Лично для себя и нашел возможность через священника передать записку родным о том, что я жив и здоров. Это помогло со скорейшим оформление меня как военнопленного и исключения из списка без вести пропавших», — рассказывает он.

7 мая 2022 года Станислава перевезли в Донецкое СИЗО. Там жестоко избили.

«Принимали» нас амбалы, все как на подбор. По два метра ростом и шире меня в полтора раза. Били трубами и дубинками. А еще есть такой, чисто донецкий прием. Ручкой рукояти ударить сзади по гениталиям», — говорит он.

В общей камере в кошмарных бытовых условиях с минимумом воды Станислав побыл та до 30 июня 2022 года.

Ночью его привезли на Горловскую колонию, которая только начала принимать военнопленных. Он был в первом автозаке, который заехал на территорию «зоны». Первый день там и называет «незабываемым блокбастером».

«Встречала там нас Росгвардия. Такие черные человечки с телескопическими дубинками. Некоторым в тот день поломали руки и ребра», — говорит он.

Станислав Васюк был в 4 бараке. Там также решил проявить активность и стал «дневальным» в отряде, а помимо этого изготавливал самодельные иголки, распускал ненужную материю и помогал товарищам чинить матрасы, делая спальные места более комфортными. Но российская система настроена так, что она не дает военнопленным обосноваться на одном месте и попытаться наладить минимальный быт. Поэтому 1 ноября 2023 года он уже был в дороге на Кировскую колонию.

«Об этом этапе я знал заранее. Знал что там пластиковые окна в бараках, есть промышленная зона, т.е. можно больше работать да и в целом все более цивилизовано, чем в Горловке», — говорит он.

Кировск, который не прощает ошибок

Станислав говорит что, как и перед любым перемещением испытывал мандраж, потому что знал, что в любом случае будут бить, при чем сильно. Хоть в Кировске обещали лучшие условия содержания, но традиционную «приемку» никто не отменял.

«Приехали и началось "Ого!" Приказали положить руки на затылок и стоять на коленях. Били и одновременно делали «температурный скрининг». Потом запускали в комнату, где поджидали 7 человек в балаклавах. Они приказывали ложиться на скамью и били палками по спине и ягодицам сверху. Спрашивали номер воинской части и за любой ответ били еще сильнее. Но больше всех доставалась парням из мариупольской части НГУ 3057», — рассказывает он.

После поселения в барак, Стас взялся за работу «дневального». Стал составлять списки тех, кто находится рядом и собирать потребности побратимов.

Интересный факт, что в Кировске до этого не работали с военнопленными вообще, поэтому его и еще пару человек вызвал к себе в кабинет начальник и спрашивал, что и как нужно делать по опыту Горловки.

«Так и спрашивали: "Что вообще с вами делать? Как кормить? Как вы передвигаетесь по территории?"», — до сих пор с удивлением вспоминает Станислав.

Упустив жестокость, происходившую в Горловке, он рассказал о режиме и в Кировске условия для украинских военнопленных сделали действительно более-менее приемлемыми.

«Но Кировка она такая. Не прощает ошибок. Если все ведут себя хорошо — то отношения будет лояльное. Но если будут замечания или "залеты" — последует жестокое наказание», — говорит Станислав.

За тихое исполнение песен могли просто заставить приседать. А вот когда в одном из бараков нашли при обыске «заточку» — избивали всех палками и шокерами. Станислав Васюк в приказной форме был приглашен работать на прачечную. Узнали о его умениях шить вещи и заставили работать без выходных.

«Жизнь была сносной, до того момента, когда нам не оборвали поставку гуманитарной помощи. Я так понимаю, руководство колонии проворовалось на этом и их "накрыли" их же спецслужбы. Тогда все стало совсем плохо. Обозленные сотрудники урезали объем книг на бараки и в тот же период начались этапы на Пермь, Урал и прочие отдаленные места России», — описывает он.

С особой неприязнью Станислав вспоминает личность «завхоза» барака и обвиняет его в работе на оккупационную администрацию и осложнении жизни для других военнопленных.

«Я его лично очень жду в Украине и вспомню ему все», — сообщает он.

24 января 2025 года Станислава увезли в другую колонию. К счастью, это была на Россия, а соседний Торез, где не били даже на «приемке» и в целом были приемлемые условия жизни, кроме бега в столовую с поднятыми над головой руками и опущенной до пояса головы.

Побои перед обменом и вызовы на воле

Впервые, более чем за три года плена, Станислава Васюка о желании обмена спросили 24 марта 2025 года в День создания Национальной гвардии Украины. А в день создания полка «Азов» он уже ехал в Украину.

«Ехали мы через Ростов и там нас побили немного снова. На прощание, наверное. Не прям крепко, но ссадины у меня остались», — говорит он.

Приехав через Гомель в Украину пограничник не успел сильно нарадоваться обмену, потому что столкнулся с семейными проблемами. Журналисты показывают часто красивую, трогательную картинку встреч с родными и женами освобожденных из плена защитников Украины. Но так бывает далеко не у всех.

Обмен пленными 19 апреля 2025 года. Фото: телеграм-канал президента Украины

Станислав Васюк, Фото: Жизнь Семеновщины

«Супруга меня встретила в Чернигове около госпиталя. Но если б вы увидели видео этой встречи, вы бы тоже поняли, что она совсем не рада меня видеть. Мы разговаривали в 10 раз меньше, чем записывается это интервью», — с горьким разочарованием проговаривает Станислав.

Эта была первая и последняя встреча бойца с женой после обмена. Супруга не приезжала к нему, не всегда брала трубку, а позже и вовсе ограничилась только перепиской. Супруги не встречались лично по сей день.

«Я не понимал что происходит. Был, мягко сказать, неприятно удивлен. Потом мне сказали, что она переехала из нашего города в Чернигов когда я был в плену и жила там подальше от моих родителей. Спрашивается: "Зачем? Чтобы контроля не было?". Она объяснила это тем, что якобы там лучше медицинская помощь для нашей дочери, но я подозреваю другое», — говорит он.

Станислав говорит, что до последнего момента не поднимал темы финансов, хотя знал, что все положенные ему выплаты, суммы которых исчисляются в миллионах гривен за три года плена, получала жена.

Дело в том, что согласно украинскому законодательству, родственники первой категории военнопленных (т.е. супруга или супруг) с 2022 года могли получать все денежные выплаты в полном объеме.

Все изменилось с 1 января 2025 года. Теперь выплаты делятся на три равные части: одна — супруге, одна — родителям и третья остается на несгораемом счете военнопленного. Получает он ее после обмена лично. Но закон обратной силы не имеет. В случае Святослава все выплаты получала жена.

«Однажды мне она написала, что ей нужны деньги на психолога. Я ответил, что во-первых, есть масса волонтерских проектов, которые ей, как жене ветерана, окажут психологическую помощь бесплатно, а во-вторых на деньги, которые она получала, можно нанять очень много психологов», — говорит он.

После этого общение у пары испортилось окончательно. Станислав рассказывает, что однажды жена вновь попросила деньги на памперсы, он пообещал найти памперсы для нее бесплатно, но она настаивала именно на деньгах.

«Дошло до того, что я спросил, может ли она приехать ко мне, если я ей переведу денег. Я перевел 55 тыс. грн, но жены так и не дождался», — с горечью вспоминает пограничник.

Напряженные отношения супругов стали перерастать в конфликты. Станислав признается, что на эмоциях угрожал жене. Супруга позвонила в полицию и пожаловалась на него. На Станислава выписали постановление о запрете приближаться к ее дому на трое суток.

Журналист «Новостей Донбасса» пытался связаться с супругой Станислава, чтобы она дала свое пояснение ситуации, но она не брала трубку.

«Теперь как эта женщина не хочет со мной иметь связи, а я считаю должным обеспечить нашу дочь всем, чем только необходимо. Поэтому я увольняюсь с воинской службы. На медкомиссии мне не хотят ставить все диагнозы и, следовательно, нормально лечить. Я считаю это неуважением к человеку, который служил с 2018 года и пробыл в плену 1145 дней», — говорит он.

Поэтому сейчас Станислав готов уехать за границу и работать там, зарабатывая деньги на будущее образование дочери.

«Моя дочь будет "с мозгами" и поймет как не правильно поступила ее мать. Я буду работать в Европе и развиваться. Да, может я вообще ничего не сделал в своей жизни выдающегося чтобы меня ценили, но я хочу стать тем по которому будут "грызть локти"», — говорит он.

Редакция «Новостей Донбасса» готова опубликовать позицию супруги Станислава, если она пожелает высказать свою точку зрения.