Из-за пандемии коронавируса уже более 8 месяцев контрольные пункты пропуска на Донбассе работают по жесткому графику. Правила пересечения линии соприкосновения изменились как с украинской стороны, так и со стороны группировок «Л-ДНР». Несмотря на то, что все украинские КПВВ открыты, полноценно работают лишь два – «Новотроицкое» на Донетчине и «Станица Луганская» на Луганщине – «ДНР» и «ЛНР» отказываются открывать свои пункты пропуска.
Месяц жизни в недостроенном павильоне на КПВВ. Без денег, еды и удобств
За время пандемии на Донбассе были периоды, когда все КПВВ были закрыты, а людей не пропускали в обе стороны. В один из таких периодов, весной этого года, 62-летней Валентине пришлось жить на КПВВ «Станица Луганская» почти месяц. Женщина с инвалидностью III группы, болеет сахарным диабетом, что делает ее зависимой от лекарств. Кроме того, у нее ряд хронических заболеваний.
Валентина гостила у родственников в Полтавской области, там же она получала пенсию как переселенка. Но живет она на территории, которую украинская власть временно не контролирует. Ее дом находится в Краснодоне (оккупированная территория Луганской области).
«Зеленский (президент Украины Владимир Зеленский, - ред.) сказал, что последняя граница закрывается 27 марта. Поэтому мы все за последние деньги решили сюда поскорее приехать, чтобы попасть домой. Когда я приехала, здесь было около 40 человек, которых не пропускали. Но нам же объяснили, что одностороннее движение для тех, кто там проживает, будет», – рассказала Валентина.
Но женщина не смогла вернуться в Полтавскую область так же, как и родственники не смогли выехать к ней в Станицу Луганскую – транспортное сообщение между областями было закрыто в конце марта.
У женщины не было с собой денег для того, чтобы уехать из Станицы Луганской, где-либо снимать жилье и питаться. Местная власть не предоставила пенсионерке временное жилье.
Валентине и еще нескольким таким же «застрявшим» на КПВВ, местный житель предложил пожить в недостроенном торговом павильоне. Внутри стояла печь-буржуйка, которая позволила им не замерзнуть ночами, пока они находились на КПВВ. Едой помогали волонтеры и местные жители.
Женщина вернулась домой 24 апреля, а к осени ей удалось в суде добиться компенсации от украинских чиновников. В мае Луганский окружной административный суд частично удовлетворил ее иск, 16 ноября первый апелляционный административный суд в Краматорске признал противоправными как действия пограничников, так и бездеятельность поселковой Станично-Луганской власти. Адвокатам Благотворительного фонда «Право на защиту» удалось доказать в суде неправомерные действия чиновников и пограничников. В чем же их неправота? Сотрудники пограничной службы пользовались не законом Украины, а секретными приказом командующего Объединенных сил, а местная власть в Станице Луганской не помогла женщине в тяжелых обстоятельствах – так установил суд.
Станично-Луганский поселковый совет был в курсе о том, что на КПВВ находятся люди, которые не могут позволить себе куда-либо уехать или снимать жилье за деньги. Чиновники отказали в помощи Валентине, потому что она не зарегистрирована в Станично-Луганском районе, то есть не живет там. К тому же, в поселковом совете говорят, что на территории района просто нет социального жилья ни в собственности райадминистрации, ни у органов местного самоуправления.
Но у суда другая позиция.
«Во время чрезвычайных ситуаций именно органы местного самоуправления, обязаны принимать соответствующие меры по жизнеобеспечению пострадавших, находящихся на определенной территории. В данном случае такая обязанность возложена на Станично-Луганский поселковый совет, на территории которого находилась истец», – говорится в решении суда.
Суд отмечает, что истец оказалась в сложной жизненной ситуации из-за карантина и не смогла вернуться туда, где она зарегистрирована как переселенка – в Кременчуг (Полтавская область).
«То есть, фактически в связи с ситуацией в Украине, которая сложилась из-за эпидемии COVID-19 и обстоятельств, не зависящих от воли истца, истец не имел возможности покинуть пределы пгт. Станица Луганская, что в свою очередь повлекло для нее определенные негативные последствия, поскольку она осталась без соответствующего места проживания, продуктов питания, медикаментов и тому подобное. Таким образом, суд отмечает, что указанные обстоятельства не могли не привести к негативным последствиям для истца, в том числе не нанести ей морального вреда», - пришла к выводу судья.
Теперь Станично-Луганская райадминистрация должна выплатить Валентине 14 тысяч гривен, а Госпогранслужба Украины – 5 тысяч гривен в качестве компенсации за моральный ущерб.
Олег Тарасенко, старший стратегический юрист благотворительного фонда «Право на защиту, отмечает, что обязанность выплатить компенсацию наступила не так давно – около двух недель назад.
«Сейчас мы уже подали на исполнение в Государственную казначейскую службу, после чего должны деньга выплатить. В проекте госбюджета на следующий год пока нет средств на финансирование соответствующей бюджетной программы. Но мы надеемся получить эти деньги в этом году», – рассказал юрист.
Человек сам оценивает размер морального вреда исходя из собственных переживаний, страданий. Но при этом компенсация должна быть в разумных рамках и быть адекватной. Размер морального вреда в конечном итоге определяется судом во время рассмотрения дела.
БФ «Право на защиту» помогает переселенцам и жителям временно оккупированных территорий бесплатно – предоставляет правовую помощь. Как рассказал Тарасенко, в большинстве случаев истцы не присутствуют на судебных заседаниях. Все что требуется – лично подписать договор с адвокатом. И больше он не тратит свое время, его делом занимается адвокат.
Также по теме:
Приказ – приказом, но оставлять людей в беде нельзя
История Валентины – не единственная в практике юристов этого благотворительного фонда. Но пока она одна из немногих, доведенная до конца. Среди похожих дел юрист называет случаи, которые произошли в первую волну закрытия КПВВ. Тарасенко подчеркивает, что пограничная служба руководствовалась секретным приказом командующего ООС, из-за чего пожилые люди, подобно Валентине, по несколько дней, а то и недель жили неподалеку от КПВВ. В июне это произошло не потому, что пункты пропуска зарылись, а потому что большинство пенсионеров и других людей узнавали о правилах пересечения линии соприкосновения лишь на месте. Для многих обязательная установка приложения «Дій вдома» оказалась нереальной задачей. Обратно, в Донецк или Луганск не пропускают «Л-ДНР», потому что людей нет в списках, а на подконтрольную территорию не выехать, потому что нет смартфона с приложением.
Юрист согласен, что иногда человек должен быть ответственен за свою ошибку, если выезжает, заранее понимая, что нарушает установленные правила пересечения КПВВ.
«Но это не повод держать людей в «серой зоне», где повсюду заминированы поля. Должен быть штраф, но не угроза жизни и здоровью», – считает Тарасенко.
Проезд через КПВВ на Донбассе – утомительный, не всегда дешевый и часто долгий. Так было до начала пандемии, так происходит и сегодня. Разве что пассажиров стало в десятки раз меньше. Главная функция пунктов пропуска, пока на Донбассе продолжается вооруженный конфликт, – безопасность людей и украинских территорий.
Юрист отмечает, что государство может применять определенные ограничения с целью общественной и государственной безопасности.
«Такие ограничения могут быть законными, но являются ли они правовыми – это уже другой вопрос», – комментирует Тарасенко.
По его словам, государство должно придерживаться прозрачной процедуры принятия решений, то есть коллегиально и публично. И главное, любые ограничения прав людей должны быть оправданы и соответствовать верховенству права.
Также по теме: